Змей на миг замер. И ринулся вниз, на звук. Раздувая ноздри, чтобы плюнуть паром.
* * *
— Хорошо, — чуть слышно шепнул Лаэф, чтобы никто не разобрал. Вот он — шанс избавиться от Затхэ, не вмешиваясь. Зверь сожрет его, а они уже помогут убить Зве…
— Затхэ! — так же тихо выдохнула Эйра. Но Лаэф расслышал: дар слепоты — он слышит все, что думают сокрыть.
Время застыло — Эйра-любовь умела играть со временем лучше прочих.
— Тэхэ, этот змей — тоже зверь, а значит, подчинится тебе! — прокричала она. — Останови его!
— На-адо же… — протянул Ух’эр. — Затхэ все-таки дорог тебе, сестра? Твое чадо? Неужели? — и добавил со странной чеканной интонацией. — Кто бы мог подумать...
— Я пытаюсь спасти всех нас! — взвизгнула Эйра: Ух’эр зацепил ее за живое. — Почему вы молчите? Почему вы молчите?!
Сорвалась в визг. Вот Сорэн посмеялась бы, услышав. Был бы повод для шуток. Впрочем, и без нее найдется, кому шутить. И доказательством тому — новый смешок Ух'эра на грани слышимости. И никогда не понять его интонаций. И их у Смерти — сотни...
— Тэхэ! — позвал Лаэф, решил подыграть.
Ведь — что Тэхэ? Будто она могла что-то! Да, морские гады тоже были в ее власти, тем более — этот вон какой рогатый! Может, лично ее дитятко.
Тэхэ со своими зверями так любовалась, что кого угодно нарожать могла. Она просто, в отличие от Эйры, собственных чад разумно оставляла резвиться под сенью лесов, не тащила за общий стол, она и сама за него редко садилась. Жила вдали от всех, рогатая...
Но — что Тэхэ? Сейчас она не может ничего.
— Когда я была в силах спасти твое дитя, ты молчала, — шепотом листьев голос Тэхэ. — А теперь... О чем ты вправе меня просить?
Лаэф вспомнил: как рогатая долго смотрела на сестру прежде, чем передать лук Сорэн. Как это было давно. Как сильны они были тогда. А теперь — только время тянуть могут. И руки — из небытия. В надежде схватиться, уцепиться хоть за что-нибудь.
Тэхэ всегда по-особенному относилась ко всем. Звери ей были важнее их, братьев и сестер. Звери были важнее людей. А дети — дети вообще были драгоценностью.
“Не потому она их не приводила, что знала их — и свое — место, — вдруг понял Лаэф. — Она берегла их. От мира. От нас...”
Она так и не смогла простить Эйру за Затхэ. Сама же лук подала — а Эйру не простила. Глупая лесная дева.
Эйра замолчала на миг. Хватка ее слабела. Время тянулось, готовое вот-вот порваться. Сейчас будет рывок — и погибнет Затхэ. И одной проблемой станет мень…
