Миф — «щадящая зона» в болезненном переходе от принципа наслаждения к принципу реальности.
З. Фрейд.
Большинство мифотворцев до конца дней своих остаются в этой «щадящей зоне», так и не решаясь на действительно болезненный переход, указанный Фрейдом.
Эскапизм постмодернизма от репрессивности культуры уже отмечался [1], но его попытки устранить примат культуры над бытием, возникший в антропогенезе [2], могут только повышать и без того высокую изобретательность человека в бессознательном поиске средств прекращения своего существования как биологического вида.
Маргинальность, перенасыщенность метафорами, стилистическая игра смыслами, отсутствие какой бы то ни было стилевой концептуальности в постмодернизме преподносятся часто как следствие свободы и демократии [3].
В известной мере это так, поскольку тоталитарные режимы всегда строятся по художественному проекту с отчетливо выраженной стилевой завершенностью. Столь ли глубок разрыв с модернистским наследием в постмодернизме?
Горестные повторные открытия ницшеанской истины «по ту сторону добра и зла», «нерепрессивной» культуры и «эроса невозможного»22! Те же самые грабли! Путь ведь уже был пройден! Через (П) устоту (хоть бы и (п) елевинскую) — в Рабство! Неподотчетность художников самому Господу Богу — (п) арамоновско-ницшеанский миф! Одни — Ницше, Юнг, Камилла Палья, Лени Рифеншталь от этой нудной обязанности освобождены, другим — Гитлеру, Берии, Сталину такая освобожденность не прощается! Художник вправе мечтать об «иной свободе» [4], как мечтал библейский Иосиф в застенке у Потифара и на службе у фараона. Advocatus diabolis вовсе не обязательно должен продаться с потрохами черту! Но об этом позже. А. М. Эткинда [4] можно дополнить. Пушкин освоил-таки «иную свободу», но своей личной, а не чужой судьбой!
