— Какого хрена, Саша! — сразу начинает Андрей, и потом все реплики с паузами. — Как ты вообще узнал об операции? Я не просил о помощи! По крайней мере, тебя и твою конторку попросил бы в самом последнем случае! Да потому что вы беспринципные сволочи! Я же просил не писать больше о нем! Ты не журналист, Саша, ты пидарас!
Андрей бросает телефон на стол, матерится, потом замечает меня.
— Это второй, — киваю я на разбитый ноутбук.
— Извини.
— Я понимаю.
— Одолжишь свой?
— Ну уж нет! Чтоб ты и его разгрохал! Сиди теперь так!
На самом деле, я пытаюсь разрядить обстановку, но выходит вяло. Потому что у Андрея с этими общественными деятелями настоящая война. Истории о Владе и его тяжелом состоянии расходятся репостами по всей стране и не попадают в федеральные новости только потому, что там нельзя говорить о спасении геев. И вот тут это даже к лучшему, честное слово. Но с другой стороны, даже хорошо, что отец не держит меня в фокусе — я могу сам провернуть все, что считаю нужным. Я звоню Руслану, мы встречаемся, и я уговариваю его помочь с продажей квартиры. Там много всяких нюансов, типа я еще несовершеннолетний и все такое, но у Руслана куча связей, и мне наплевать — я могу что угодно подписать, лишь бы получить скорее деньги и помочь отцу. Я знаю, ему просто негде взять остаток суммы, да еще и меня надо будет включить в бюджет проживания в Берлине. Я ведь поеду с ним, что бы он ни говорил.
Когда все улажено, и Руслан подвозит меня до дома с толстым конвертом денег, мы с Андреем уже живем в маленькой однокомнатной квартире, где почти нет мебели. Спим мы на надувных кроватях, в нашем маленьком холодильнике немного замороженной еды, потому что мы экономим, а кофе теперь завариваем прямо в чашках. Андрей смирился с тем, то придется взять меня с собой в Германию и даже договорился в школе, что я буду учиться самостоятельно по программе, а потом сдам тесты и восстановлюсь. Не представляю, как ему это удалось, но директор согласилась. Теперь нам остается только накопить недостающую сумму, потому что клиника в Берлине готова нас принять и даже предоставить бесплатный перелет спецрейсом. В общем, они там крутые, конечно, переживают за нас, шлют Андрею какие-то письма, пытаются даже снизить стоимость своих услуг, но снизить на столько, чтобы нас устраивало, конечно, не могут. Я поднимаюсь в лифте на последний девятый этаж типовой многоэтажки в спальном районе, и в руках у меня — как раз недостающая сумма, после плюсования которой можно паковать чемоданы, оплачивать счета и готовить Влада к непростому перелету.
