— О том, что могу быть влюблен в мужчину. Но Влад меня просто из пропасти вытащил, куда я уже одной ногой шагнул, так что, полюбить его — это был единственный для меня выбор.
— Из какой пропасти? — я ловлю настроение отца в надежде поговорить о нем. Черт, мне так этого хочется!
Он думает некоторое время, как будто собирает из осколков калейдоскопа своего прошлого узор.
— Если бы не Влад, думаю, я так бы себя и не принял. Он своим отношением ко мне, своей заботой, любовью буквально вбивал в меня каждый день, что я нормальный, то все со мной хорошо, что я имею право на счастье. А ведь я был уже взрослым…
Я замечаю, что Андрей все чаще смотрит на часы, как будто набирает СМС. Время пролетело незаметно, уже третий час. И СМС он, наверное, строчит Владу. Когда молчание позволяет заключить, что разговор завершен, отец звонит. Нажимает «вызов» несколько раз подряд, и тревожность, покусывая воздух, пролетает по комнате.
— Черт! — ругается Андрей. — Не отвечает!
— Может, не слышит, — говорю. — Все же это клуб.
— Какого хрена он там так долго!
Тревога забирается ему под кожу и, чувствую, уже начинает там обустраивать себе гнездышко.
Еще через полчаса, которые Андрей проводит, как на раскаленных углях, он снова набирает номер несколько раз, и снова та же история. Потом телефон оказывается выключен, а абонент временно недоступен. Еще через некоторое время раздается звонок. Я краем глаза вижу на экране — Влад. У Андрея вырывается даже мат от напряжения. Он подносит телефон к уху, выпаливает раздраженное взволнованное приветствие и тут же замирает, как будто его по голове огрели чем-то тяжелым. Глаза становятся стеклянными, голос — тихим, неуверенным.
— Да, — отвечает он кому-то на том конце, и даже по интонациям понятно, что не Владу.
Потом некоторое время Андрей только растерянно говорит «Да» и кивает. Когда разговор заканчивается, отец тяжело опускается на диван и закрывает лицо ладонями.
— Что такое? — спрашиваю нетерпеливо, потому что жутко напуган.
— Влад в больнице, — отвечает Андрей очень тихо, сдавленным голосом. — Без сознания. В реанимации. Я не понимаю пока, то там случилось… Надо ехать.
— Я с тобой! — говорю, натягивая кроссовки, пока он берет какие-то документы.
И я даже не представляю, с чем нам придется столкнуться в больнице. Думаю, Андрей тоже не представляет.
— Кем вы ему приходитесь? — формально спрашивает врач, мужчина лет сорока пяти, надеясь на быстрый ответ. — Родственник?
