— Не о чем! — одергиваю я.
— Есть о чем! Юр, погоди! — он больше не трогает меня, но говорит так, как будто очень доверяет мне, так, что я не могу не уступить.
— Что надо? — спрашиваю, не поворачиваясь в его сторону.
— Давай поговорим! Юр, по-мужски.
— Ну и? — я скрещиваю руки на груди.
— Мы друзьями были, я думал.
— Я тоже думал.
— Ладно, не передергивай! Нечего сказать, так просто послушай.
— Только короче. Мне на тренировку надо.
— Пять минут, не больше. Пойдем отойдем, — он кивает в сторону.
Мы отходим. Я молчу, потому что сказать мне Владу, правда, нечего. А он начинает и говорит довольно долго, спокойно, уверенно и конкретно, при этом тщательно подбирая слова.
— Меня никто не просил приходить сюда и говорить с тобой. Это чтобы ты знал. Просто я не могу смотреть на Андрея. Очень тяжело на него смотреть последнюю неделю, Юр. Может быть, он был неправ. Может быть, нужно было тебе сказать обо всем сразу. Я не буду анализировать. Это его решение. Решение как отца. Твоего отца, который одиннадцать лет за тобой наблюдал в крошечную замочную скважину. Я давно его знаю и видел, как он страдал из-за того, что не мог быть рядом, когда ты рос, когда учился ходить, говорить. Да боже мой! Он мечтал менять твои обоссанные трусы! И вот выпал шанс. Выпал плохо и не так, как ему хотелось бы, но все же. И ты даже представить себе не можешь, как он в миг перекроил свою жизнь. Он хотел быть тебе хорошим отцом, не смотря на все те годы, которые упустил. Упустил не по своей вине. Можешь не верить, Юр, но будь его воля, он бы никогда не оставил тебя. И, черт возьми, парень, ты можешь что угодно думать про геев, можешь ненавидеть их, но Андрей твой отец. Неужели ты ненавидишь своего отца, потому что он просто совершил ошибку? Разве ты сам не совершал ошибок? — он усмехается очень грустно. — Разве мы с тобой не были друзьями? А теперь ты стоишь и нос от меня воротишь. Тот факт, то я тоже гей, помешал бы нам играть в X-box? Тот факт, что твой отец кого-то любит, кроме тебя, мешает теперь тебе любить его? Ладно, Юр, как знаешь. Ты взрослый, можешь взвесить те три года, что вы жили с Андреем, и один маленький факт, который он скрыл. И уж тем более ты в состоянии понять, почему он скрыл это. Не буду тебя задерживать. В любом случае, надеюсь, у тебя все будет хорошо. Если понадобится, ты всегда можешь ко мне обратиться.
Он прощается и быстро уходит. Шагает по тротуару несколько метров, садится в свою машину и срывается с места. То, как резко дергается его «БМВ» выдает то, как сильно он взволнован. Чертов разговор! Чертов Влад! Трясу головой, чтобы прогнать мысли, но они не уходят. В раздевалке я появляюсь совершенно потерянный и даже не слышу смешков, летящих в мою сторону. Слышу только голос тренера:
