— Юра, — говорит, — что с тобой происходит? Ты прогуливаешь школу, совершенно не ладишь с одноклассниками, очень агрессивно себя ведешь. Опять проблемы с Канарейкиным! Твой отец после нашей с ним встречи был серьезно настроен. Я думаю, вы с ним говорили. Что с тобой творится?
— Да успокойтесь вы уже с моим отцом! — бросаю я с пренебрежительной ухмылкой. — Что вы носитесь с ним! Андрей Алексеевич то, Андрей Алексеевич это, — передразниваю Полину Николаевну. — Хватит уже! Не интересны вы ему! Хватит клеить его!
— Да что ты такое говоришь! — пытается перебить она.
— А то не видно! Но он не поэтому делу! Все, можете сворачиваться! В смысле, его женщины вообще не интересуют.
— Как это? — уже всерьез ничего не понимая, говорит классная руководительница.
— Да так! Ему мужики нравятся!
Вот так новость о моем отце, снятая с моего бестолкового языка, становится еще и пищей для обсуждения в учительской. Всё, теперь они берутся за дело. Понедельник однозначно удался. Но за понедельником следует вторник и вся долбанная учебная неделя. И каждая козявка в школе теперь смотрит на меня с мерзким прищуром. Я сначала думаю, почему Андрея-то не вызывают. Неужели потому что он педик? А потом слышу случайно разговор Полины Николаевны с директором. Слышу не сначала, но сразу понимаю, о ком речь. Ведь отец-извращенец у нас только один.
— Нина Сергеевна, — очень озабочено обращается класснуха к директору, — я думаю, надо в службу опеки сообщить. Все же вопрос деликатный, ну, вы понимаете. Как-то нехорошо, что такой отец и один воспитывает сына. Мне кажется, нельзя это. И у Юры поведение поменялось. Все-таки надо как-то это поднять.
— Да-да, Полина Николаевна, — отзывчиво так вторит директриса, — Я вас понимаю. Ужас-то какой, правда? Страшно-то как! Уже и до нашей школы эта зараза добралась… Все же ведь думаем, оно только по телевизору, а наших детей не коснется. А вон как бывает! Я сообщу, непременно. У меня знакомая есть в опеке, хорошая женщина, я посоветуюсь, как тут лучше, чтобы Юрочка-то один не остался. Может, этот ему еще и неродной отец, потому что как же это возможно…
Что?? Они что тут мою судьбу уже решили?? Что за бред! В какую опеку! И Полина какая! Куда это ее хваленая толерантность подевалась вдруг! Вот это все: «Юра, все же люди, все разные, ну и что, если даже Канарейкин такой, это не делает его плохим человеком»… Вранье! Везде одно вранье! Но кого не убил понедельник, кто не сдох во вторник и не прыгнул с крыши в среду, для того придуман четверг. В четверг у меня отменяют тренировку, так что я примерно прямо из школы тащусь к тете Насте.
