«Крушение России вряд ли ограничится ее пределами…»
И еще голос самодовольного совдурака:
«Пустяками заниматься некогда…»
Тишина… Жалобно скрипел на ветру колодезный журавль…
— Поедемте, товарищ Гиль, — сказал Ленин.
В прихожей, раздеваясь, Ленин услышал знакомую музыку. Замер на минутку, вслушиваясь: «Бетховен!»
— Владимир Ильич, не хотите ли послушать?.. — предложил Кржижановский.
— Нет, нет! — поспешно ответил Ленин.
В редкие минуты отдыха Ленин радовался, если ему удавалось послушать музыку. Друзья и товарищи знали, как сильно любил он ее, какое истинное наслаждение музыка доставляла ему. Но сейчас Ленин был категоричен.
Сцепив за спиной руки, он прошелся по прихожей.
— Не выдерживаю… Человеческая слабость… — признался Ленин и вслед за этим, чтобы не умалить возможности человека: — Но ведь музыку создают тоже люди. И необыкновенные города, и необыкновенные книги… А? — и с надеждой, даже уверенностью бросил взгляд вверх — на Глеба Максимилиановича. — Тоже человеки, они… — Он помолчал. — Чумных пятен империализма скоро не останется на карте страны. Смоем. Но тяжелая борьба останется… Разор… Нищета… Высота человеческого духа, достигнутая Чайковским и Бетховеном не в социалистическую эпоху, и наше убожество! Нестерпимо! Но за год, за два дело не поправишь. Сначала надо дать всем хлеб, сапоги, букварь и электрическую лампочку, Глеб Максимилианович. Электрическую лампочку!
— Да, да…
— Видите, какой я скучный человек! Опять то же! — Владимир Ильич улыбнулся.
Он снова прошелся по прихожей. Наконец, расцепив руки, взявшись за борта пиджака, Владимир Ильич остановился перед Кржижановским.
— Тысячи, десятки тысяч деревень стынут сейчас в темноте. На ветру скрипят журавли. Тишина… Глеб Максимилианович, план электрификации нужно заканчивать! — последние слова он произнес чуть ли не по слогам. И в оправдание просьбы стал говорить о том, что вопрос об электрификации необходимо внести в повестку съезда. А между тем не все в Совнаркоме и ЦК могут проголосовать за это…
Кржижановский повел Ленина к себе: о таких делах лучше все-таки говорить в кабинете.
— Между прочим, Глеб Максимилианович, Покровский на этих днях к вам не обращался?
— Нет, Владимир Ильич.
— Может, в ВСНХ?.. Гм…
— Не знаю… Пожалуйста, садитесь…
Но Ленин не сел. Заметно волновался.
— Будет ли к съезду план? Успеете?
— Работу ускорю, Владимир Ильич. План к съезду будет.
— Категорически необходимо! Книгу — каждому делегату, — откликнулся Ленин.
