Прислонился к нему замер. Грудная клетка едва движется, биения сердца почти не слышно. Тук, тук-тук… Тук, тук-тук… Тук… Последний выдох. Тишина. Звенящая, оглушающая.
— Меренаки!!! Боже, нет! Заэттра, он умер! Уумеер!
— Дай руку! Да быстрей же!
Она запрыгнула на сиденье, тут же спихнула Краснова на пол. Тот неловко приземлился, едва не подвернув голеностоп.
— Отойди от него. Не касайся ноги, я сказала.
Завозилась с браслетом, поглядывая на арестанта. Приставила отогнутые треугольником пластины к левой стороне груди. Браслет загорелся, выдал разряд, от которого бездыханное тело выгнулось дугой. Припала к груди, послушала, отодвинулась, выдала второй разряд. Запахло горелым мясом. Краснов в отчаянии заломил руки.
— Давай! Оживай, скотина!
Ещё разряд, короче, но сильнее предыдущих. Великана подбросило, скинуло со стула. Заэттра упала следом, ударилась плечом о каменный пол, застонала от боли, но нашла в себе силы подняться.
— Ну же, сукин сын!
Четвёртый разряд. Заэттра жарила его с упорством обезумевшей амазонки. Все мышцы Меренаки сократились, словно в сильнейшем приступе эпилепсии. Кожа в нескольких местах лопнула. Ещё немного, и начнут ломаться кости. Олег подбежал и оттащил эту фурию в сторону.
— Всё кончено, любимая. Всё кончено. Нам не спасти его.
— Что? Как ты меня назвал?
В этот момент великан хрипло задышал.
— Боже милосердный! Жив! Жиив!!!
— Лекаря сюда! — заорала она, метнувшись к двери.
С той стороны завозились с замком. Внутрь влетел начальник тюрьмы с надзирателем. Заэттра, бледная, уставшая, перепачканная не своей кровью, с разметавшимися по плечам волосами, шагнула навстречу. Тот попятился, видя горящий голубоватым пламенем браслет.
— Что, приказа не слышал? Лекаря сюда, быстро! Сгною, тварь!
Живо приволокли заспанного старика в кожаном одеянии. Тот хлопал глазами, будто младенец. Но после окрика взял себя в руки и принялся за работу.
— Пойдём, Олег.
— К… куда?
— В комнату для гостей. Нужно подождать, пока его подлатают.
— Да… Пойдём. Ты — молодец.
— Я знаю.
Заэттра ходила из угла в угол:
— Это ничегонеделание действует мне на нервы. Тошно, хоть в пекло лезь. Три дня впустую.
Краснов молчал, вперив взгляд в камень, сколотый небрежными ударами кирки. Оба находились в гроте, вырубленном в скальном массиве. Для великана, пожалуй, тесновато, но для человека места более чем достаточно. Обстановка спартанская: стол с двумя стульями, койка на одного, обогревательный прибор в углу. Естественно, всё великанских размеров. Однако, по требованию Заэттры тюремщики соорудили к ним лестницы.
