Но рука гиганта длинная, чтобы поднять человека на высоту потребовалось время. Кроме того, тело человека не такое уж маленькое, пальцы великана не обхватили его целиком. Олег успел подумать о ботинках. Обувь ожила, загорелась, Краснов чудом вывернулся из ладони, преодолевая сопротивление большого пальца. Метнулся было прочь, но обувь перестала его слушаться.
— Иди сюда! — взревел Белионд, протягивая к нему руки.
— Он не виноват! — выкрикнул Олег, пытаясь снова овладеть ботинками.
Подошвы замерцали, словно в недоумении.
— Ваша мудрость! Милости прошу! — зазвенел девичий крик.
В воздухе висела Заэттра. Приземлилась, упала на колени, заломила руки:
— Ваша мудрость, умоляю, остановитесь!
— Кругом предатели! Кругом изменники! — неистовствовал великан. — Все, все хотят только одного — моей смерти! И никто даже думать не хочет, на что я готов пойти ради своего народа!
Раздувая ноздри, он зашагал к беседке. Искусной, воздушной, кружевной, увитой плетистой розой и клематисами. Перед ним сверкнул всполох, вырвался поток энергии, ударил в постройку. Стол сдуло и опрокинуло. Со звоном разлетелись на куски фужеры, графины. Тропические фрукты будто попали под пресс, покатились по полу, брызгая соком. Вино разлилось красными лужами и запахло тёрпким ароматом. Нежные розовые, фиолетовые, белые цветы осыпались дождём из лепестков и листьев. Птицы замолчали, в эдемском реликтовом саду стало тихо. Лишь вода, журча как ни в чём не бывало, продолжала жить своей жизнью в ручьях и водопадах.
— Псих конченный, — пробормотал Краснов, бросая взгляд на Ларенда.
Тот ожил, повернулся на бок, зашёлся удушливым кашлем.
— Мой повелитель, я верна вам! — едва не плача, ползла на коленях к владыке девушка.
Краснов почувствовал нарастающую в груди бурю. Он далеко не был джентльменом, порой сам не осознавая, хамил и был несдержан, но сейчас волна отвращения искривила ему лицо. Очень больно было видеть её такой…
Белионд повернулся. Взгляд его бесцельно блуждал. Но лицо постепенно возвращало прежнюю изящную красоту.
«А, может, любит она его, а я так, минута слабости? — мелькнула мысль и тут же была отброшена: — Да нет, невозможно. Не может кошка любить льва. Разве что платонически…»
— Девочка моя, ну, конечно же, ты меня не предавала, — зазвучал спокойнее голос правителя. — Встань с колен, не пристало всем лицезреть тебя в таком виде.
— Король мой! Позволь исправить это досадное недоразумение. Я снова изловлю этого преступника. И на сей раз приведу его к тебе вместе с дочерью Сайенда. Только дай немного времени!
