Девочка понимающе кивнула. Такому инженеру, как Гриффин, уехать отсюда было все равно, что специалисту по компьютерам переехать в район без электричества.
Роджер же, напротив, считал здешние вселенные слишком освоенными. Лемминги наладили здесь свою жизнь, внезапных опасностей в благополучном королевстве не предвиделось, и героям тут жить было бы скучно. Другое дело разрозненные, плохо освоенные миры, разделенные гигантскими пустыми пространствами… Именно так представлялась леммингам часть Бесконечного города, лежащая в кольце Западных гор.
С Лу Наташа говорила наедине. Переодевшись за ширмой в свою обычную одежду, она перенесла лемминга на подоконник, подальше от чужих ушей, и спросила:
— Хочешь остаться здесь?
— Нет, конечно, — Лу даже удивился, — я с тобой.
— А Гвендолин? — Наташа спрашивала прямо. Лучше сейчас все выяснить, чем потом возвращаться в такую даль.
— Что Гвендолин? У нее своя жизнь.
— А ты? — не унималась девочка.
— А мне, — улыбнулся лемминг, — останутся приключения, и путешествия по бесчисленным вселенным, и множество чудес в самых разных мирах. Разве этого мало?
Наташа долго и внимательно смотрела на лемминга, пытаясь понять, с какими мыслями он это сказал, но так и не поняла.
Дракон прижился у Амаранты, и его было решено оставить здесь. Погладив его и почесав подставленное для ласки перепончатое крыло, Наташа попрощалась с сэром Энтони, Гвендолин и Гриффином. Грустнее всего было расставаться с Амарантой, и даже взаимные уверения в письмах спасали мало — на таких расстояниях переписка была задачей непростой.
Наконец, все приготовления были закончены. Бруно, Лу и Роджер разместились в коробке, туда же сложили подарки от Амаранты, предназначенные жителям Наташиной колонии. Девочка уложила коробку в сумку, надела колчан, взяла лук и напоследок оглядела свои покои. Витражи, кровать с балдахином, домики на конторке, провожающие лемминги рядом с ними. Все казалось таким родным, будто она жила тут всю жизнь. Открыв коробок с крупинками вечности, девочка проглотила красную.
Комната сдвинулась, как во время головокружения, и вдруг стала другой. Привычная Наташина квартира, в которой она жила много лет, была такой знакомой и в то же время такой странной. Казалось, она уменьшилась в размерах, и фонарь за окном, такой привычный раньше, казался излишне прямым и простым. А перед Наташей стояла другая Наташа. Взволнованная, даже немного испуганная и чем-то забавная. Она переживала перед дорогой и боялась, но боялась вовсе не того, чего действительно стоило опасаться. Было в этой девочке из прошлого что-то непонятно-хрупкое, какой-то вопрос в глазах, обращенный даже не к самой себе из будущего, а к окружающему миру. И Наташа из настоящего улыбнулась сама себе. И получила ответную улыбку.
