Себастьян отвернулся к стене и натянул на себя с головой одеяло. Он не хотел больше этого слышать. Не хотел знать. Всё и так было хуже некуда, а с каждым словом Ронни кровь в жилах стыла всё сильнее. Это просто какой-то кошмар.
Который никогда не закончится.
* * *
Следующая неделя прошла относительно спокойно. Директор Барни, казалось, был занят каким-то другими делами, нежели подыскиванием себе новой жертвы или проверкой их оценок. За неделю они выбились из сил, пытаясь исправить свои оценки, и почти всем это удалось. Учителя шли им навстречу. Хоть все они и были в положении, похожем на их, хоть они и подчинялись директору Барни, всё же никому не хотелось, чтобы кого-то из учеников вызвали в кабинет из-за оценки по их предмету. Математик, мистер Дэвидсон, так вообще им прямо сказал:
— Слушайте, я не собираюсь брать лишний грех на душу. Да и математика моя, скажем прямо, вам не особо нужна, особенно здесь и сейчас. Так что вы не бойтесь. Просто старайтесь, ладно? А с оценками я улажу.
Ребята были безмерно ему благодарны. Именно с математикой, как это водится, проблем было больше всего. Особенно учитывая, что они шли быстрыми темпами и загружались большими объёмами. Но поняв, что все учителя, и особенно математик, на их стороне, бедняги вздохнули с облегчением.
Следующую неделю директор Барни также не выказывал особого интереса к их учебным успехам. Казалось, он чего-то ждёт, но никто не мог понять, чего именно. За две недели все оценки были исправлены. Даже у самых безнадёжных учеников больше не было троек, не то что двоек. Даже по математике.
Казалось, все вместе они успешно миновали разразившийся было кризис.
В одну из бессонных ночей (хоть вроде всё и было нормально, чутьё подсказывало, что что-то не так, и всё это сильно давило на психику), ворочаясь в своей кровати, Себастьян снова и снова прокручивал в голове давний разговор с Ронни. Тогда Себастьян удивился, почему никто не интересуется, куда пропадает столько учеников.
— Как такое возможно?
— Легко, — отозвался Ронни. — Как и всё тут.
— Но почему?
— По бумагам всё сходится. Всегда. Уж не знаю, что он с ними делает, с именами нашими и нашим количеством, но только когда приезжает проверка, которой плевать на то, что здесь происходит, всё всегда сходится.
— Но это же просто невозможно!
— Почему?
— Но… Но как? Что значит «почему»?
— Кому какое дело? На нас всем плевать. Всем плевать, понимаешь? Думаешь, они запоминают хоть кого-то из нас, когда приезжают сюда? Думаешь, им интересно хоть что-то, кроме того, что бумаги в порядке, а директор Барни дружелюбен и приветлив с ними, как всегда? Да даже если бы что-то было не так, не уверен, что им было бы хоть какое-то до этого дело. Впрочем, этого мы не знаем наверняка, потому что всегда всё сходится.
