— В одиночку быстрей с ума сойдёшь, — сказал ему как-то Ронни, и он был прав. Когда есть хоть кто-то, кто разделяет с тобой твой страх — действительно разделяет с тобой, а не просто тоже чувствует его, — когда есть кто-то, кто своим взглядом, словом, перешёптыванием перед сном доказывает тебе, что ты не одинок в этом аду так, как все остальные, — тогда у тебя есть якорь. Якорь значительно упрощает задачу не сорваться и не уплыть в пучину безумия и ожесточения.
Они оба знали, что дружба напоказ приведёт лишь к тому, что директор Барни лишит их этой дружбы. Он бы не потерпел такого. Оба бы пострадали. Поэтому они отчуждённо, как и все тут, держались на виду, но каждый, только кинув мимолётный взгляд на другого, чувствовал поддержку и облегчение. Эта была не совсем обычная, хрупкая, возможно, недолговечная, но дружба.
Страх и ожидания давили всё сильнее и сильнее. Нервы не выдерживали. Ночная тишина потихоньку сводила с ума, и почти никто не мог заснуть. Кто-то ворочался, кто-то просто изо всех сил зажмуривал глаза, кто-то шептался.
— Как думаешь, завтра что-то будет? — спросил Себастьян, только чтобы что-то спросить.
— Не знаю, — пожал плечами Ронни. — Вариантов немного: или да, или нет.
Себастьян замолчал, чувствуя, что сегодня разговор не клеится. Около минуты он думал, стоит ли ещё что-то сказать, или лучше попробовать хоть немного поспать.
— Правда, есть ещё вариант, — еле слышно добавил Ронни.
— Да? — встрепенулся Себастьян.
— Помнишь, я говорил тебе, что у нас тут общая мечта на всех? И это не мечта выйти отсюда, уже нет. Такой мечты уже недостаточно после всего, что тут переживёшь.
Себастьян помнил. «Ночью он залез в окно кабинета директора Барни, и цель у него была одна — воплотить в жизнь нашу мечту. У всех у нас она общая — чтоб этот сукин сын сдох», — зазвучал у него в голове голос Ронни.
— Помню, — прошептал Себастьян, чувствуя, что что-то может измениться.
— Думаю, это неплохой вариант.
— Но как?! — сорвалось с губ Себастьяна. — Ты же рассказывал…
Да, Ронни рассказывал, что на директора Барни уже не раз покушались. Но каждый раз безуспешно. Они были слишком слабы, слишком напуганы, страх въелся в них и мешал действовать. Когда-то пытались привлечь на помощь взрослых — учителей, но из той затеи ничего хорошего не вышло, и с тех пор ни один учитель не соглашался иметь с ними дела. Такого дела. К тому же поговаривали, что директор им весьма неплохо платит, а кого-то и шантажирует. Без взрослых справиться было сложно. Нет, если бы они, всё чётко распланировав, все вместе стали бы осуществлять задуманное, у них бы получилось. Получилось бы, и никого из них здесь не было бы, как и не было бы, наверное, самого этого места. Но в том и была проблема — чётко всё распланировать не удавалось. Но даже не это было самой главной проблемой. Ею было то, что они не могли действовать все вместе.
