— Что, черт возьми, на тебе надето?
Она вскинула голову, крутя в руке часы:
— Тебе не нравится? Слушай, эта штука тут жужжала, но я так и не поняла, где ты стоишь.
— Я здесь, — прорычал Ризард.
— Ах, вот как? — Тиффани повернулась, пристально вгляделась ему в лицо. — Ну, здравствуй, таинственный незнакомец. Угостишь меня напитком? У меня был ужасный день в компании с заносчивым, высокомерным идиотом.
За такие дерзкие слова многие бы жестоко поплатились, но Ризард лишь развеселился.
— У меня самого был день не лучше. Пришлось встречаться с ужасной стервой, сообразительной, но все же блондинкой. Без обид.
— Ничего, — отозвалась Тиффани. — Вот это зрелище они устроили — я было сначала решила, что все происходит наяву.
— Я когда‑то тоже был поражен этой технологией, только тогда передо мной предстали джунгли. Сейчас, конечно, все куда ярче, но дождь, что они устроили, трудно забыть.
— Так ты на этой тусовке не новичок?
— Сейчас это мой двадцать пятый визит. Кое‑что заработал. — Ризард отогнул лацкан пиджака и показал крохотную золотую пуговку.
— Чудно. И что она делает? Стреляет лучами лазера? Светится?
— Она рассказывает окружающим, что я принадлежу к избранным.
В этот момент губы Ризарда слегка искривились, точно он случайно проговорился. Тиффани заинтересовалась.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она.
Мужчина отрицательно покачал головой и сменил тему:
— Сегодня на пляже будет музыкальное представление. Сходим?
— Ты что, так переживаешь из‑за ООН? В политике все делается ужасно медленно. Если решат не принимать, скажи им, чтоб подавились своей резолюцией, — нетерпеливо сказала Тиффани.
Уголок его рта дернулся от раздражения.
— Я это умею делать, Тиффани, и меня не волнует чужое мнение — до тех пор, пока оно не касается моей страны. Не потерплю дискриминации.
Тут, пожалуй, Тиффани могла его понять — она‑то уж точно знала, что это такое. Дома ее ни в грош не ставили по сравнению с братом. Но кто бы мог подумать, что этому сильному мужчине знакомо подобное обращение.
— Тебя когда‑нибудь дразнили? — с любопытством спросила девушка.
Ризард пожал плечами, словно не придавая значения ее словам:
— Несколько раз. Например, когда я был ребенком и не говорил по‑немецки. Я постоянно лез в драку, меня было легко спровоцировать. А еще злился оттого, что рядом нет родителей. Получить паспорт было настоящим кошмаром, так что я находился в стране незаконно. Поэтому, кстати, и пошел собирать виноград. Когда настает сезон сбора фруктов и на счету каждые рабочие руки, на мелочи вроде визы могут закрыть глаза. Но стоило лишь попытаться отправиться в Америку, и мне отказали.
