Дом №12 | страница 69
– Позволяю!
Меджеи держали меня за голову, а жрецы тем временем ухватили мой язык длинными клещами, после чего дочь фараона, приблизившись ко мне, начала с наслаждением отрезать мой язык и злобно приговаривать:
– Все продам, все продам, и даже детские чулочки продам…
Безжалостная боль нахлынула на мой язык, я начал кривляться и дергаться, и наконец даже чуть не упал со стула, поняв, что попросту моя голова резко упала вниз и я пребольно прикусил свой собственный язык. Я быстро вскочил со стула, еще не отойдя от сна, и только ходил по помещению среди потребителей, потирая свой язык.
– Все продам, – говорил один тоже проснувшийся потребитель, другому, – все, все продам, и даже жены последние колготки продам, лишь бы вот хоть еще один раз купить и опробовать этот опий.
Я, все еще в страхе, выбежал домой из курильни и даже забыл попрощаться с Тенетниковым.
Глава седьмая. Фонтанка
Как вы уже поняли, опий заволок меня в свое влияние, подчинил меня, заполонил и просто овладел мной.
Непонятное чувство теперь же зародилось во мне и я, будучи уже опробовавшим чудное зелье, могущее сделать меня героем вселенной, теперь уж и думать позабыл про остальные, доступные мне развлечения.
Находясь в гостях у своей Настасьи, я ненароком подумывал об том, чтобы, оказавшись где-то в окрестностях Илиона, приобнять какую-нибудь, знаете ли, Андромаху, или там Елену, черт возьми. При том можно было бы сначала по-геройски и щегольски спасти ее от каких бы то ни было злодеев. Дабы самая благодарность об спасении была увеличена в стократ.
Однако ж опий, как я смог догадаться на сей раз, опираясь на мою плутовскую натуру, постоянно выдает мне образы всяческих дев и богинь, то есть, зная грубо говоря мою натуру, он сам созидает мне почву для сладострастия. Впрочем, мне никак еще покамест не удалось воспользоваться этою почвой, поскольку со мной всякий раз случается нечто смертельное.
Я много думал об том и никак не мог прийти к выводу – от чего все это значит? Почему же вот уже как второй раз мои тамошние странствия приводят меня к гибельному концу, и теперь, уж удостоверившись в том второй раз, я предположил, что так устроен самый опий, ну то есть чтобы пробудиться от него, то непременно нужно принять тамошнюю духовную смерть.
Но как же тогда не взять во внимания все те абстрактные случайности, возникшие в ходе реального события?? Так вы хотите меня спросить? То есть почему же это не виновны в моем пробуждении мои же прикусы языка и уколы мундштуком? Почему, вы спросите, не решил я, что это они, спровоцировав боль, вызвали в один миг подходящие для того сновидения?