– Понятно. – Отозвались мы.
– Слушайте меня дальше, вот здесь с собой у меня инструменты, молотки, ломы, одна даже лопата и прочее, которые я подготовил заранее. Так же имеется еще и потайной лаз, расположенный недалеко отсюда и устроенный в виде канализационной решетки, которую нам предстоит сломать. Когда же мы появимся внутри, то нам нужно будет разделиться на разные стороны, но заметить самое расположение коридоров, дабы мы не заблудились в них. Итак, идемте же.
Так мы пошли вдоль стены, покамест наконец и впрямь не обнаружили потайной канализационный лаз, где также находилось решетчатое перекрытие, которое, поскольку металл давно уж испортился, нам посчастливилось выломать вон. Залезши внутрь, мы ползли вглубь бастиона и вниз под землю, до тех пор, пока не оказались в подземных переходах со многими ходами и выходами, освещенными тусклыми свечами. Всюду на стенах были устроены как бы арки на готический манер, внутри которых были углубления и затем уже самая гладкая стена.
– Вот, видите, – начал шепотом Арсюшкин, – вот в этих арочных ходах, за стенами, имеются также комнаты с заживо похороненными людьми, с мучениками. Нужно подходить к каждый из них и выстукивать пароль, да только берегитесь караула, ей Богу. Иван Андреевич, ступайте же здесь, Стуленкин, сюда, Столбенкин, туда, я же буду искать там. Ну все, пошли!
Мы разошлись на четыре стороны и принялись выискивать нашего некроманта. Я аккуратно оглядывался во все стороны и осторожно подходил к стенам, выстукивая между прочим очень четко по ним известную комбинацию. Затем я подставлял ухо к стене и тогда слышал весьма разные и жуткие отзывы, да и вообще самое это место немало заставляло меня волноваться и испытывать страх.
В одной стене на мою комбинацию отвечали однообразным звуком, и сколько бы я не повторял его, не мог дождаться нужного мне ответа. В другом на мой стук ответствовало такое большое множество других стуков, что я даже в испуге отскочил от этой стены. В одном из проходов мне ничего не ответили, но там слышна была грязная брань, которую стыдно даже было слушать. Затем какой-то смех, потом пение, потом хаотичные равномерные стуканья и много, много еще чего мне приходилось там услышать и почувствовать.
Но вот, когда я отчеканил очередную комбинацию на еще одной стене, вдруг из-за угла вышел большой и мрачный караульный, в кожаных и скрипучих сапогах, со связкой ключей и топором в руке. Лицо его было настолько скверно, что ноги сами внесли меня с ужасом в арочный проем, и так я стоял и ждал, пока наконец он пройдет мимо. Но, к немалому моему страху, он как-то резко остановился передо мной и даже повернул в мою сторону свою голову, пытаясь обстоятельно дознаться причины возникшего ранее шума. Так он смотрел на меня несколько времени, и даже приблизил голову к моему лицу, и даже посветил светильником и провел своей рукой подле самого моего правого уха. Тут я заметил, что глаза его были слепы, и что через какой-то миг, он, удостоверившись, что ему послышалось, двинулся обратно в путь, не обращая внимание на стук из-за стены, который доносился самым тщательнейшим образом до моего слуха, но который в силу внезапного страха не мог быть услышанным моим сознанием и восприятием.
