После этого она потеряла сознание, возблагодарив собственный организм. Проснувшись, она, абсолютно дезориентированная, обнаружила себя в постели под мягкими одеялами и в совершенно незнакомом месте. По крайней мере, сейчас ее разбудил не его поцелуй.
Правда, он стоял поодаль в комнате, скрестив руки на широкой груди и тревожно размышляя о чем-то. Она заподозрила его в недобрых мыслях, которые направлены на тех, кто хотел бы сорвать его план.
План жениться на ней.
Она внезапно вспомнила об этом. Быстро села в кровати, у нее закружилась голова.
— Будьте осторожны, принцесса, — услышала она спокойный, размеренный голос. — У вас нет сотрясения мозга, но за двадцать четыре часа вам многое пришлось пережить.
Слева у кровати стояла женщина, которая вела себя как доктор.
— Вы врач? — уточнила Брайар.
— Да. Когда вы потеряли сознание во время полета, принц Фелипе вызвал меня прямо к трапу сразу после приземления. Осмотрев вас, я выяснила, что, скорее всего, обморок связан со стрессом и обезвоживанием. — Она взглянула на него жестким стальным взглядом.
— У меня действительно были причины волноваться, ведь он похитил меня.
Женщина вздрогнула, как от удара.
— Похитил. Великолепно.
— Вас что-то не устраивает, доктор Эстрада? — мягко спросил Фелипе, хотя в голосе звучала скрытая угроза.
— Нет, ваше величество.
— Я так и думал.
— Возможно, вам стоит ему возразить, — сказала Брайар.
— Нет, если ей хочется сохранить свою врачебную лицензию здесь, в Санта-Милагро. Кроме того, ей не захочется оказаться в подземелье.
— Он не бросит меня в подземелье, — жестко заявила доктор Эстрада. — Однако лишить меня лицензии он может.
— Не думайте, что я так уж отличаюсь от отца, — предупредил он. — Я вскоре должен взять под контроль страну и сделаю все, чтобы переход власти прошел наиболее плавно. Однако я не смогу ничего сделать, если вы мне не поможете. Я не жесток, как мой отец, но полностью сосредоточен на своей цели и никому не позволю встать на моем пути. Я не злодей, но у меня гибкая мораль. Вы обе, не забывайте об этом.
— Вам нечем мне угрожать, — заявила Брайар, — меня уже похитили.
— Ваше положение может ухудшиться, — усмехнулся Фелипе. — Я человек творческий.
Дрожь побежала вниз по ее спине, и она задумалась, что делать. Очевидно, побег невозможен. Брайар не чувствовала себя лучше, хотя у нее и не было сотрясения. Она оказалась в чужой стране без документов и денег, из одежды на ней только больничный халат.
