Значит, Рус все-таки продавал что-то из леса. Об этом они никогда не разговаривали. Или парня подставили. Но это вряд ли…
«Что замолчал?» — Марвин снова поставил подмигивающий смайлик. — «Значит, Руса все-таки знаешь?»
«Нет».
«Не выдаешь друга, значит? Ну, молодец. А он ведь тебя сдал», — снова ухмылочка.
«Можешь мне это все не говорить, я ничего не знаю».
«Ладно, я шучу, извини, если неудачно. Стас, давай говорить серьезно. Мне нужна твоя помощь. А у тебя есть возможность быстрого и честного заработка, который дал бы тебе время на спокойный поиск работы, а твоей матери — возможность не думать о том, как бы перебиться на мизерную пенсию».
Честного заработка? Честного? Стас подумал о том, какую работу может предложить ему этот тип. Мысль была настолько ужасной, что Стаса передернуло.
«Что молчишь?»
«Музыка тут хорошая, — ответил Стас. — Слушаю».
На самом деле, музыка была омерзительная, из развешанных по стенам колонок, призванным создавать стереофонический эффект, повизгивала Верка Сердючка. Правда, негромко. И на том спасибо.
«Ну, я тебя напугал, — похоже, Марвин пользовался только одним видом смайлика. Или имел обыкновение говорить с насмешливой интонацией. Ни дать ни взять типичный Темный, считающий себя на порядок умнее собеседника. — Вот бы уж не подумал, что ты испугаешься, Сталкер».
«Дурак ты, Марвин, — не сдерживаясь, зло ответил Стас. — Я три года отсидел, вчера только с зоны. Ты сам-то как думаешь — чем меня теперь можно испугать?»
«Ладно, я неудачно пошутил, извини уж. К делу. Все не так страшно, как ты подумал. Я не собираюсь скупать у тебя оружие и затем перепродавать на черном рынке, как ты, наверное, думаешь. Я понимаю. У меня у самого дед Днепр форсировал…»
«Не верю, — подумал Стас. — Не верю ни одному его слову».
«Именно поэтому я сейчас снимаю исторический фильм о Великой Отечественной. Точнее, о Победе», — продолжал Марвин.
«Юбилей уже прошел, — неприязненно заметил Стас. — Можно и расслабиться».
«Этот фильм — государственный заказ. И мне нужны любые свидетельства войны, любые материалы, все, что имеет к этому отношение. Сохран меня не интересует. Исключительно для фильма, могу тебе подтвердить это письменно, при свидетелях, можем, если хочешь, даже контракт заключить. После съемок обязуемся все найденное сдать государству».
«Все?» — спросил Стас, дождавшись окончания фразы.
«Да. Прошу твоей помощи».
«Благодарю за оказанную мне высокую честь, — ухмыльнулся Стас. — Сумма?»
