— Лорд? Наверное, мне стоит обращаться на «вы»?
— Не глупи. Я же вижу, для тебя этот официоз так же противен, как и для меня теперь. Я уже тридцать лет как Гальдр Южанин из Грарстенна и хотел бы остаться им до самой смерти. Да и пожелай я остаться лордом, разве ушёл бы я в эдакую глушь на север?
Таринор кивнул в знак согласия.
— Что ж тогда тебя сюда привело? — Спросил наёмник.
— Да то же, что и тебя.
— Вот это вряд ли.
— Да ну? Ты рассказывал про войну и всё остальное так, что я понял одно: ты бежишь от всего этого. И неважно, по какой именно причине ты оказался именно здесь, своего ты добился. Убежал. Похоже, боги благоволят тебе.
— Можно и так сказать. — Улыбнулся Таринор.
— А я вот просто устал от замков, лордов, королей и прочей трухи. Здесь всё по-настоящему, там — интрига на интриге. Чей-то гнилой язык пустил слушок, дескать, хранитель клинка уж старый стал, немощный. Его бы сменить на того, что помоложе. И понеслось. Сперва мне намекали, что я славно послужил стране, заслужил отдых. Потом пошли недобрые разговоры. Мол, Кальдор Моэн он как собака на сене, только небо коптит да хорошее место при дворе занимает. Знаешь, случись тогда война, они мигом позасовывали бы свои языки подальше да поглубже, а в мирное время всегда кажется, что военачальник свой хлеб напрасно ест. Не буду говорить, сколько это продолжалось, скажу лишь, что двор тогда превратился в такой бордель, что ни одному Красному дому и не снилось! Смотреть противно было. Все только и делали, что жрали, пили да непотребничали. Добрая половина служанок Чёрного замка брюхатыми ходили! Тьфу! — Старик смачно сплюнул на пол и затрясся от негодования. — Чёрте что творилось! В конечном итоге один нахальный оруженосец позволил себе ляпнуть в моём присутствии, что, мол, пора бы лорду Моэну на покой. Наглый раурлинговский мальчишка! Если б не его старший брат, при котором он и служил, клянусь, я бы оставил мелкого Джеррода без ушей! Это было последней каплей. Наверное, меня считали сварливым стариком, но я слишком много отдал Энгате, чтобы видеть, как двор с каждым днём всё больше и больше погружается в беспутство. И я ушёл. Отказался от титула и звания, от денег, от всей прежней жизни. Взял с собой лишь собственный меч. Здесь, на севере мечники в почёте, так что я быстро нашёл своё место. После того, как надрал задницу местным воякам в поединках, они увидели во мне достойного воина, зауважали. А мне тогда, на минуточку, было уж за шестьдесят.
