Сопроводить? Дела? В Бхарате я никогда не жила по расписанию.
– Хорошо, спасибо, – откликнулась я дрожащим голосом.
Над чашами с водой в прилегающей комнате клубился пар. Я подергала себя за волосы, разглядывая грязные пряди. С тем же успехом я могла и не покидать джунгли.
Когда я умылась и вернулась в спальню, кровать была застелена, а поверх покрывала лежало ярко-зеленое шелковое сари. Тут же стояла кварцевая чаша с массивными кольцами, еще одна – с горстью браслетов, и третья – с изящной цепочкой на лодыжку с подвесками-соловьями.
Я медленно завернулась в шелк, наслаждаясь его прикосновениями. Двигаться в нем было почти страшно – а ну как разорвется, – но ничего ужасного не случилось. Я медленно перебрала тяжелые украшения, но в конце концов не смогла ничего надеть. Ямочка меж ключиц казалась холодной и пустой без маминого ожерелья, и никакие драгоценности не могли его заменить.
Когда я вышла из комнаты, Гупта сверкнул зубами в улыбке, кивнул и устремился прочь. Несмотря на холодность Акарана, бледные стены его коридоров и зеркальные панели фойе будто пели мне. Все в той же трапезной нас ждал стол с блюдами, полными снеди и фруктов. Я придвинула стул поближе, украдкой посматривая в окно на бесплодный пейзаж Акарана. Мое нынешнее одиночество было куда хуже беспрестанных взглядов в гареме раджи. Там я хотя бы знала, кто наблюдает. А здесь меня изучали, взвешивали и испытывали даже стены.
– Надеюсь, вы хорошо спали, – сказал Гупта.
– Да, благодарю. – Я оглядела просторный зал. – Составите мне компанию?
Он колебался, как и вчера, избегая смотреть мне в глаза.
– Полагаю, это будет приемлемо.
Я с трудом удержалась от шутки, мол, я не кусаюсь… часто.
Едва усевшись, Гупта тут же начал натирать стол и искать несуществующие пылинки.
– Я знаю, Амар за меня извинялся. – На сей раз голос его звучал тихо, нерешительно.
Я застыла. Он назвал Амара по имени. Я никогда не слышала, чтобы кто-то из придворных или советников обращался так к моему отцу, как бы ни были они близки. Любой из них скорее бы себя обезглавил. Гупта смотрел на меня робко, возможно, с любопытством – ждал, как отреагирую на подобное панибратство. Когда я промолчала, он заметно расслабился.
– Да, но в том не было нужды, – наконец промолвила я. – По-моему, ваше пренебрежение правилами придворных речей и этикета весьма… освежает.
Гупта округлил глаза и почесал нос:
– Правда?
– Для меня это неважно, – улыбнулась я.
Он ухмыльнулся в ответ, и нос его расплылся по лицу.
