Я сначала не понял о чем речь, дошло, что сообщения не от системы, а от помощника, предупредил так сказать по-дружески. А через секунду все тело пронзила боль, да такая, что меня выгнуло дугой.
— Что с тобой? — закричала Оксана.
— НЕЗСССНАЮ, — ответил я не разжимая зубов.
Боль в руке, ногах, множество ушибов на теле стали ныть с такой силой, что стало больно шевелиться.
— Димон, — затормошил меня Макс. — Ты чего?
Пелена боли немного отпустила.
— Ребят, я не ранен, но почему-то все тело стало дико болеть, — постарался я побыстрее произнести, пока новый приступ боли не затмил все. — Выдали сообщение о том, что мои какие-то внутренние резервы истощены и какая-то блокировка снялась, что теперь мои эмоции будут свободными, но даже не спрашивайте, я ни черта не понял.
Но в ответ у Оксаны потекли слезы, даже Макс будто лимона укусил, все лицо покривилось и глаза увлажнились.
— Вы чего? — ответил я, ощущая приступ новой боли, но пока удается держаться.
— Все в порядке, — ответил Макс, — мы за тебя рады. Но ты держись, мы с тобой.
Дальше я был не в силах терпеть и вновь боль меня захватила всего, каждая клетка организма начала жечь, пытаясь затмить болью всех, мол, она самая важная и должна болеть больше, чем остальные.
Дальше последовала череда коротких пробуждений, а все остальное время боль, при том я ничего не мог сделать, совершенно не понимаю что это и откуда, складывалось ощущение, что меня раз за разом окунают в чан с болью, если представить боль в виде горячего масла, то меня окунали и окунали, даже стечь масло не успевало, как меня вновь с головой до самого дня, затем короткая передышка.
Очнулся и первым делом посмотрел, хм, у меня полное здоровье.
— Сколько я был в бреду? — спросил я у рядом сидящей Оксаны с красными глазами от недосыпа.
Та увидела, что я очнулся, принялась целовать, причитать, оглаживать меня.
— Все хорошо, все хорошо, — начала она увещевать.
— Теперь то да, но я не понял, что это было.
— Скорее всего откат, — ответил Макс.
Я повернулся в его сторону, он сидит на краю сухого пространства, буквально на границе освещения от мха.
— Какой еще откат?
— Друг, ты не обижайся, но ты дурак, — произнес Макс серьезно. — Ты себя со стороны вообще видел? Ты же как каменный ходил, ты даже на оскорбления не реагировал, тебя не то чтобы как с гуся вода, а как будто ты из камня, тебя вообще ничего не беспокоило, даже эмоций было раз, два и обсчелся. Ты для меня как брат, но порой твоя непробиваемость даже меня пугала. Хотя бы последнюю ситуацию с крысами вспомни, мне ногу прокусили и я орал, тебе ведь тоже в руку вцепились, но ты даже бровью не повел. Так что рухнул твой железный занавес. Честно сказать даже не знаю радоваться или горевать, что ты теперь стал обычным человеком. Все же твоя воля и непробиваемость нам бы сейчас очень пригодились.
