— Вотъ было-бы хорошо, вскричала Дора, — еслибы м-ръ Юль оставилъ Рирдонамъ много-много денегъ!
— Сомнѣваюсь я, чтобы имъ досталось много, въ раздумьи сказалъ Джэсперъ. — М-ссъ Рирдонъ приходится ему только племянницей; ближайшими наслѣдниками будутъ братъ и сестра, а если и перейдетъ что-нибудь ко второму поколѣнію, то вѣдь у Юля-писателя есть дочь; а такъ-какъ она приглашена пріѣхать сюда, то надо полагать, что это любимая племянница. Нѣтъ, повѣрьте, что Рирдоны ничего не получатъ.
Послѣ завтрака, когда онъ взялся за газеты, мать спросила его:
— Имѣлъ Рирдонъ виды на наслѣдство, когда женился?
— Рирдонъ? Богъ мой, развѣ онъ способенъ на это!..
Домъ м-ссъ Мильвэнъ стоялъ при дорогѣ въ небольшой, живописно расположенной деревнѣ Финденъ. Она поселилась здѣсь послѣ смерти своего мужа, который былъ ветеринаръ. Вдова получала 240 фунтовъ въ годъ пожизненной пенсіи, дѣти-же ея не имѣли ничего. Модъ давала урывками уроки музыки, а Дора была приходящей гувернанткой въ одномъ семействѣ въ Ватльборо. Аккуратно два раза въ годъ Джэсперъ пріѣзжалъ изъ Лондона на двѣ недѣли къ своей семьѣ. Тотъ день, съ котораго мы начали свой разсказъ, обозначалъ какъ-разъ половину его пребыванія у матери, и натянутыя отношенія между нимъ и сестрами, обыкновенно наступавшія со второй недѣли, уже дѣлались непріятно-ощутительными для всѣхъ въ домѣ.
Впродолженіе этого утра Джэсперъ улучилъ полчаса, чтобы поговорить съ матерью наединѣ, послѣ чего пошолъ бродить по солнопеку. Вскорѣ послѣ того, въ гостинную, гдѣ Мистриссъ Мильвэнъ полулежала на софѣ, вошла Модъ, оторвавшаяся на минуту отъ своихъ хозяйственныхъ занятій.
— Джэсперъ опять проситъ денегъ, начала мать, немного помолчавъ.
— Я такъ и знала, сказала дѣвушка. — Надѣюсь, что ты отказала ему.
— Ужь я не знала, что и отвѣчать, сказала Мистриссъ Мильвэнъ усталымъ голосомъ.
— Такъ предоставь это мнѣ. Нѣтъ у насъ болѣе денегъ для него, — и все тутъ!
Модъ сдѣлала сердитое и рѣшительное лицо.
— Что-же онъ будетъ дѣлать, Модъ?
— А что дѣлаютъ другіе? Что дѣлаемъ мы съ Дорой?
— Вы не покрываете своего содержанія, душа моя.
— Ну да, конечно, если ты считаешь нашу ѣду и квартиру.
— Не горячись! Ты знаешь очень хорошо, что я не считаюсь съ вами. Я хочу только сказать, что и Джэсперъ зарабатываетъ немного.
— Но, на бѣду, не столько, сколько ему нужно, возразила Модъ. — Ты жертвуешь нами для него; это всегда такъ было. Мы должны во всемъ себя урѣзывать, чтобы онъ могъ предаваться праздности.
