. До этого момента созерцание духовного мира и Божественного света соединялось у апостолов с представлениями окружающего чувственного мира.
Однако затем "умножившийся свет возвел их выше всего видимого временного в невидимое вечное[328]. Се, облак светел осени их… бывший светом и дыханием Духа, Который "восхитил апостолов в мир света несозданного, непреложного, незаходимого, неизменного, беспредельного, превысшего небес, пресек в них восприятие преходящих образов мира сего"[329]. Если вначале апостолы созерцали свет, изливаемый телом Христа — Начала[330] и нетварного света, и окружающего мира, — то далее они были возведены в более высокое созерцание, когда окружающий мир исчезает.
Апостолы, "возведенные Духом Святым в созерцание неописанного Божества Иисуса Христа, услышали… в тот час невещественный и непостижимый голос Отца: "Сей есть Сын Мой возлюбленный". Это было высшим моментом фаворского события"[331].
Говоря об этом явлении, подвижник добавил: "Весьма великим, высоким было видение апостолов на горе преображения, однако еще несовершенным, потому что в то время они были еще неспособными воспринять всю полноту и совершенство явленного им света"[332]. Из-за сего несовершенства в восприятии света "возможными оставались те колебания, которым подверглись апостолы в дни Голгофы". И все же видение на Фаворе было более величественно, чем видения Моисея и Илии в Ветхом Завете.
Из этого толкования видны последовательные ступени к созерцанию. Сначала — вера в Божество Христа, затем — безмолвие, потом — молитва, подобная молитве Христа в Гефсимании за весь мир, и, наконец, — явление света, когда человек оставляет позади мир и возводится в величайшее созерцание: он "входит в облак".
Затем старец пишет о втором недоумении, которое, даже еще не выраженное, было предварено ответом сего славного мужа[333].
Исполненный печали в тот момент, старец подумал про себя: "Не мой это удел", — и сей подвижник, чтобы его утешить, продолжил рассуждение. Человек должен испытать самого себя. Ибо, если за неправды свои лишен он дара сего, не следует предаваться отчаянию и допускать мысль, что созерцание света — удел только избранных. Одна таковая мысль "может пресечь в нас святую надежду". Все мы призваны к тому же совершенству, к которому призвал Господь трех апостолов на Фаворе. Все мы получили те же заповеди. Это видно из священной литургии праздника Преображения, в которой Церковь "с силой <…> призывает и убеждает всех к восхождению на "неосязаемую" гору умного боговидения"
