«Боже мой, — думала она, — если бы можно было Сейчас вернуться в Тару Как там тихо, как уютно, как пахнут магнолии и сосны. А здесь даже запахи резкие и грубые»
Увы, ей уже восемнадцать, она теперь замужняя женщина и свою будущую жизнь уже не в праве определять одна. Огромный зеленый океан несет ее сейчас на своих волнах. Океан незнакомых ей прерий. Совершенно безлюдные места. Здесь даже янки нет. Ничейные места, называемые Границей.
А понятие Граница включало в себя сотни миль территорий. Такое понятие существовало двадцать лет назад и десять лет назад, существовало оно и теперь, в 1884 году, хотя, вроде бы, все уже было сделано, чтобы размыть это понятие, стереть его — уже вот-вот будет разрушен последний оплот индейцев, так называемая концентрированная резервация на стыке Канзаса и Небраски. Словно огромная рука, ладонь которой простиралась от Флориды до Мичигана, мощное запястье составлял Техас, а пальцы протянулись вдоль Тихоокеанского побережья, сжалась в кулак и раздавила орех под названием Граница.
В этих местах, куда они приехали, еще жили племена шайенн, кайова, шошонов, юта, считавших земли, занятые поселенцами, своими. Они нападали на отдельные фермы, на караваны переселенцев, убивали людей, сжигала постройки, угоняли скот. Отдельные укрепленные форты с их немногочисленными гарнизонами и конные патрули, высылаемые из фортов, не могли обеспечить полный контроль над ситуацией.
Но орех уже был раздавлен. Последние участки земли — даровой земли попадали в руки тех счастливчиков или тех последних авантюристов, кто успел доскакать сюда.
Семья Маклишей добралась сюда, в место, отстоящее от Шайенна всего на каких-то двадцать миль. Выбор участка определялся близостью реки и небольшого леса. Конечно, по понятиям Джорджии это скопление деревьев не достойно было носить название леса, но в случае Маклишей именно этот лесок должен был дать начало их дому, их хозяйственным постройкам.
А дом поставили довольно быстро. Мужчины — Питер Маклиш, отец Дэна, его дядя Роджер и сам Дэн споро валили деревья, рубили сучья, везли стволы, навалив их на длинную телегу. Женщины по мере сил помогали им. Причем, помощь со стороны Присциллы Маклиш, матери Дэна, не шла ни в какое сравнение с помощью Сюсси. Миссис Маклиш орудовала топором, словно заправский лесоруб. Из тех же стволов и привезенного из Шайенна нехитрого строительного приспособления было сооружено подъемное устройство. В фундамент дома пошли огромные валуны, в изобилии устилавшие берега речки. Из этих же камней, размером поменьше, сложили очаг, возвели трубу. Строение получилось вместительным — примерно восемь ярдов на восемь. Стены выросли за каких-то сорок-сорок пять дней. Учитывая почти каменную прочность здешних деревьев, работу топоров и пил следовало назвать сверхбыстрой. Да и вообще подобные строения редко устраивались переселенцами, чаще они рыли примитивные землянки с крышей из веток и кусков дерна, с очагом, топившимся по-черному. Дожди превращали полы таких сооружений в лужи, наполненные жидкой грязью.
