Кстати, насчет неприкосновенности. Формально её гарантировал статус полномочного посла. Вот только послы, как известно, являются представителями какой-нибудь державы. На худой конец суверенного властителя. Наёмничья армия, интересы которой я представлял, хоть и контролировала определенную территорию, международным субъектом права официально не являлась. А ле Трайд, при всем уважении к его заслугам, покуда еще не стал коронованным монархом. В связи с этим мне было весьма любопытно, как имперские крючкотворы подведут правовой базис под фактический статус посланника.
Первые же слова, произнесенные глашатаем при моем появлении в тронном зале, благополучно разрешили данный юридический казус. Разряженный в пух и прах горлодер провозгласил:
— Чрезвычайный и полномочный посол, первый ордонанс-офицер Серой армии, бургграф Ирбренский Морольд ле Брен прибыл для вручения верительных грамот!
Вопрос о национальной принадлежности таким образом благополучно обошли. Зато был получен положительный ответ на другой, не менее принципиальный вопрос. Поименовав меня «бургграфом Ирбренским», император не только де-юре признал мой (а значит, и Валькин) аристократический статус, но и де-факто согласился с тем, что Ноэль (наделившая нас этим титулом) является-таки полновластной герцогиней, а некогда вольный имперский город Ирбренд — составной частью Танариса. Пусть и косвенное, такое согласие, да еще и выданное авансом до начала официальных переговоров, дорогого стоило и явно намекало на необходимость ответных реверансов. Ладно, запомним. Но торопиться не будем — я ведь тупой солдафон-полуварвар, тонких намеков не понимаю…
Подойдя на уставное расстояние, обозначаю что-то вроде вежливого поклона, больше похожего на кивок. Имею право — солдаты удачи, как известно, не гнут спину даже перед королями. Теперь вот еще и перед императорами. Покончив с политесами, преодолеваю оставшиеся пару шагов до тронного возвышения и протягиваю футляр с украшенными многочисленными печатями пергаментами суровому мосластому старику, тяжело опирающемуся на резной посох. Эрствен ле Верк — великий канцлер империи и главный сподвижник Рейнара, по традиции именно он принимает дипломатические ноты и верительные грамоты послов, после чего подтверждает императору их подлинность, что, собственно говоря, и служит сигналом к началу аудиенции у властителя. До этого император лишь присутствует, но не участвует в мероприятии, чтобы ненароком не уронить своего достоинства общением с самозванцем. Но в этот раз установленный протокол оказался безбожно нарушен.
