— К счастью, она не настолько тяжела, как королевская, — тактично парировала я, поскольку ничего иного не оставалось: грубить этой женщине я не имела права.
Впрочем, похоже, именно такой реакции от меня и не ждали. Во взгляде хозяйки Глернгарда проскользнуло удовлетворение, и она согласно кивнула:
— Да, королевская кровь проявляется в характере с детства. Айронд тому прекрасный пример.
Я оценила еще один изящный выпад в свою сторону. Леди Катрина уверенно вела беседу в нужном ей направлении, чтобы раз за разом недвусмысленно показывать, насколько мы с ее внуком не пара.
Однако на этот раз ответить ничего не успела — вмешался Айронд.
— Вы мне слишком льстите, Катрина. До Дабарра мне далеко, — произнес он и демонстративно накрыл своей ладонью мои пальцы, слегка их сжав.
На душе от поддержки стало тепло, и я невольно улыбнулась.
— Дабарр… Да, я ведь еще совсем маленьким знала, и уже тогда он был весьма… властным. Эх, молодость, — герцогиня вздохнула, столь же демонстративно игнорируя наши руки. Затем на миг прикрыла глаза, будто что-то вспоминая, и наконец, словно сдаваясь, перевела тему: — Самой, что ль, в столицу наведаться? С Рошалем повидаюсь, он рад будет. А то кисну здесь, в отдалении.
— Неспокойно сейчас в столице, Катрина. Да и во всем королевстве, — Айронд слегка нахмурился. — У вас тут, кстати, ничего последнее время не происходило?
Герцогиня пожала плечами:
— Последнее время? Разве что на очередном собрании городского совета писчий пролил чернила на отчет о дорожном строительстве. Пролил аккурат в тот момент, как Диккенсон обратил внимание на финансовую смету. Но подобное каждый год случается, тут удивляться нечему.
— Может, люди какие заходили? — не отставал Айронд. — С народом говорили, собрания организовывали?
— Да что ты! — всплеснула руками хозяйка. — Ну какие собрания? Тут люд степенный и основательный. Был, правда, месяц назад случай: городская стража выловила одного чудака. Тот все про равноправие вещал да про несправедливости. Слушали его поначалу с интересом, да только он за языком своим совсем не следил. Городской мэр мне говорил, как только услышали люди, что речи его ругательными становятся — дескать, притесняю я их, житья не даю, жирую, можно сказать, на народной кровушке, — так сами ему по шеям и надавали. Да выпроводили из города на все четыре стороны, наказав не возвращаться. Я, откровенно говоря, уже и забыла о том случае. Ты вот напомнил. А с чего вдруг такой интерес? Неужели настолько все серьезно? Экономика вроде в королевстве в порядке, ни с кем не воюем.
