— Я все еще помолвлена, или ты забыл?
— Да, я забыл, потому что любой идиот увидит, что ты его не любишь. Чего я не понимаю, так это того, что если тебе безразличен твой жених, почему не бросишь его?
Действительно, почему?
— Это сложно.
— Так объясни.
— Я — лебедь.
Слабое оправдание, из-за которого он нахмурился.
— Хрень. А я — медведь. Нет никакого закона, запрещающего нам быть вместе.
Она покусывала нижнюю губу. Сколько она должна ему сказать? Только Хлоя знала о ее фактическом ранге в стае.
— Я не просто лебедь. Я принцесса — лебедь.
Мейсон моргнул. Осмотрел ее сверху вниз, затем снова моргнул, прежде чем разразиться громким смехом.
— Что тут смешного? — спросила Джесси, положив руки на бедра.
— Да ладно. Принцесса-лебедь? Ты не могла придумать лучшего оправдания? Может быть, что-то более правдоподобное?
— Но это правда. Мой папа — король — лебедь, что делает меня принцессой, и поэтому я должна выйти замуж по договоренности за такого же, как я, чтобы укрепить нашу стаю.
Мейсон оборвал смех.
— Серьезно? Так этот клоун Эрик — это какой-то политический чувак, и твой отец устроил свадьбу?
— Именно.
— Ерунда.
— Извини?
— Ты слышала меня. Я думаю, ты несешь чушь. Я знаю тебя, сколько, месяц? Ты не выйдешь замуж за какого-то чертова лузера, который тебе не нравится, просто потому, что твой папа так говорит, лебединая принцесса ты или нет.
Ладно, он действительно ее узнал. Но все же…
— Я возмущена. Я очень серьезно отношусь к своей семье и обязательствам.
— Я уверен, что да, но очень сомневаюсь, что ты позволишь кому-нибудь указывать, с кем трахаться и иметь детей.
Вот это да, он почти процитировал слово в слово ее последнее заявление отцу.
— Не думаю, что с кем или почему я соберусь трахаться — твое дело, — ответила она жестко.
— О, это мое дело, детка. Потому что я нравлюсь тебе. А ты мне. Это только вопрос времени, прежде чем мы окажемся в постели вместе.
Черт, не самое романтичное заявление, но это по-прежнему заставляло ее сердце биться быстрее, что, в свою очередь, раздражало ее.
— Самоуверенный ублюдок, не так ли? Вряд ли.
— Врушка, — он подошел ближе к ней, а она отступила только, чтобы наткнуться на стол.
— Что ты делаешь?
— Я собираюсь доказать, что ты не можешь сопротивляться мне.
— Я помолвлена.
— Свадьба устроена так, что я решил, что это не считается.
Она открыла рот.
— Что значит, ты решил, что это не считается? У меня дома есть кольцо, чтобы доказать это.
— Пригласи меня домой и покажи, — он изогнул бровь в вызове, и, черт возьми, она почти приняла его.
