.
В прокрустово ложе имажинизма Есенина, разумеется, не уложить. Он прошел сложный период как мастер, знающий свое дело. Это было для него проверкой сил.
«Пугачев» с его органическими, хотя и усложненными образами, «сгущенной» образностью убедительно показал широту творческих возможностей Есенина.
В отличие от некоторых современников сам поэт считал трагедию своей удачей. Отрывки из нее он охотно читал в дружеском кругу (об одном таком чтении рассказывает Максим Горький) и, выпустив тремя отдельными изданиями, включил ее в трехтомное Собрание стихотворений.
И все-таки «Пугачев» не стал венцом творческих поисков поэта. Они продолжались. Друзья слышали от него все чаще и чаще: «Писать надобно как можно проще. Это трудней».
Хотя и «Пугачев» дался ему нелегко…
Об имажинизме спорил Есенин с Александром Ширяевцем, когда приехал весной 1921 года в Ташкент. Об этой поездке вспоминает Валентин Вольпин. Первая встреча Есенина с Востоком была кратковременной, но оставившей заметный след в душе поэта. В туркестанских впечатлениях, в разговорах с Ширяевцем о своеобразном колорите восточной поэзии, вероятно, следует искать исток тех тем, которые воплотились спустя три года в знаменитых «Персидских мотивах».
Есенин вернулся в Москву в июне, а осенью того же, 1921 года познакомился со знаменитой американской танцовщицей, ирландкой по происхождению, Айседорой Дункан. Она отправилась в голодную и холодную страну не ради какой-то корысти или праздного любопытства. «Я прибыла в Россию… для того, чтобы наблюдать и строить новую жизнь, — заявила артистка. — В Москве родилось новое чудо. И я приехала туда для того, чтобы учить детей Революции, детей Ленина новому выражению жизни».
Думается, читатель пятого раздела этой книги с интересом познакомится с воспоминаниями очевидцев о посещении Владимиром Ильичем Лениным концерта Айседоры Дункан в Большом театре 7 ноября 1921 года, в день празднования четвертой годовщины Великого Октября.
По свидетельству Ильи Шнейдера, директора школы-студии Дункан, Есенин, не пропускавший ни одного выступления артистки, был в Большом театре с группой своих друзей…
Человек, презревший буржуазный мир и смело устремившийся к революционной нови… Прославленная артистка, утверждавшая своим искусством бессмертие Октября… Нет, не могла она быть злым гением Есенина, оказывать на него, скажем так, неблагоприятное влияние, о чем пишут некоторые мемуаристы и литературоведы. «Часто вспоминаю тебя со всей моей благодарностью тебе» — с такими словами к чуждым людям не обращаются (письмо Есенина к Дункан от 20 августа 1923 года).
