– Там много чего делали. А в израильском филиале работали казахи… или киргизы… нет, не помню. Какие-то азиаты. Они перевели маркировку на свой язык. Кара-Бас. Чёрная Голова.
– Казахи? В израильском биоцентре? Ты ничего не путаешь?
– Нет. Просто всё делалось в спешке. Иногда происходили утечки всяких субстанций… вирусы, синтобиоты, ну и так далее. В общем, опасная работа. Не хотели рисковать жизнями евреев.
– О да, о да! Пусть рискуют гои, не так ли?.. Хотя, конечно, мы тоже перегнули палку. В противоположную сторону.
– Самопожертвование вам не помогло. «Аллахую христец», как говорили русские. Правда, недолго.
– Что недолго?
– Говорили недолго.
– Ну да. Зато мы с тобой понимаем эту шуточку. Забавно, а ведь в каком-то смысле русские победили.
– Хм? А, в смысле языка и культуры… Ну кто ж знал?
– А всё потому, что русские были раздолбаями. В отличие от евреев. Ещё одно кстати-некстати: как ты стал иудеем, бар Раббас?
– Я был обрезан на восьмой день, прямо в лаборатории, – повёл плечами раввин. – Все изделия нашего класса обрезаны.
– Почему?
– В самом начале войны выяснилось. Необрезанные чувствительны к антисемитской пропаганде. Даже киборги.
– Почему я не удивлён? Ладно, ближе к делу. Что у тебя с текущими проектами?
– Сейчас у меня только аналитика, Ваше Величество.
– Ну да, ну да. Анализ ресурсных схем и прочая текучка. Всё это можешь забыть – по крайней мере на ближайшее время. Я намерен вернуть тебя на оперативную работу.
Карабас вздрогнул.
– Я понимаю твои чувства, но не торопись с возражениями… Выслушай задание. Тебе нужно посетить с неофициальным визитом Директорию.
– Насколько неофициальным? – уточнил раввин.
– Это не так важно. Можешь заехать через главные ворота, можешь – огородами. Думаю, совсем тихо не получится. Безопасники там не орлы, конечно. Но и не дефолтники… В общем, тебе нужно в Директорию. И не просто в Директорию – а пробраться в Институт Трансгенных Исследований.
– Ваше Величество, это невозможно, – бар Раббас с трудом сдержал подступающий чих.
– Да, я знаю это слово. «Не-воз-можно», – передразнил Король. – Оно очень смешное. Забудь его. Ты всегда выкручивался.
– Я больше отлёживался, – сказал Карабас. – В болоте.
– Да, ты пропустил самое интересное, – согласился Король.
Карабас хмыкнул. Двести тридцать шесть лет анабиоза научили его скептицизму.
– Так или иначе, ты ведь выжил? Выживешь и теперь. Но сначала ты проникнешь в Институт и найдёшь кое-что. Точнее, войдёшь кое-куда.
