Цинния согласно кивнула.
— А как насчет суррогатной матери? Извини, если лезу не в свое дело, может, ты об этом и не думала.
— Давным-давно Джили мне сказала, что выносит для меня ребенка, но это было до того, как она встретила Касима. — Трэлла вздернула подбородок. — Можешь себе представить его реакцию?
— Но он делает для нее все, о чем бы она ни попросила, — улыбнулась Цинния. — У него мозги вскипят — оставаться собственником или проявить снисходительность. — Обе девушки рассмеялись. Затем Трэлла посерьезнела.
— Они прежде всего захотят обеспечить себя наследниками. Я не думаю, что Ксавьер захочет ждать. Да и вообще наши отношения совсем не такие, как у вас с Генри или у Джили с Касимом.
«Он не хочет меня», — вертелось у нее в голове навязчивым рефреном.
Ей нужно это принять.
Трэлла нырнула в бассейн и поплыла под водой, пока легкие не запросили о пощаде.
— Уф! — фыркнула она, появившись на поверхности, тяжело дыша и вытирая ладонью лицо.
Цинния поднялась и с кем-то поздоровалась. Оказалось, что Генри вернулся к бассейну в сопровождении сногсшибательного блондина в темно-серых брюках и рубашке-поло, облегающей его широкие плечи и открывающей крепкие бицепсы.
Вновь прибывший посмотрел на нее знакомым пронзительно-синим взглядом.
— А вы разве не плаваете?
У Трэллы закружилась голова, и она выдохнула:
— Привет, дорогой. Я тоже скучала.
Ксавьер не заметил, как Генри и его жена ушли в дом. Его взгляд был прикован к Трэлле, выходившей из воды подобно Венере.
На ней были малюсенькие треугольники красного бикини, едва прикрывавшие грудь и бедра. Он не видел ее обнаженной с той ночи в Париже. Его либидо немедленно восстало. Блестящие капельки воды сверкали на ее золотистой от загара коже, словно бриллианты, а высокая грудь колыхалась, пока она босиком шла ему навстречу.
Ксавьер судорожно сглотнул, чувствуя восставшее мужское естество. Животный инстинкт обладания рвался наружу. Он готов был наброситься на нее, словно дикий зверь, и проглотить целиком.
— Что вы здесь… — Трэлла отжимала волосы, но, встретившись с ним взглядом, застыла, как мраморная статуя. Ее зрачки расширились, соски напряглись, когда она увидела, как он на нее смотрит.
— Ч-что вы здесь делаете? — Она схватилась за стоящий рядом стул, стараясь держаться прямо.
Разозлившись на себя за потерю контроля и за то, что выдал себя, он сказал первое, что пришло в голову:
— Я повезу вас в Мадрид и останусь там с вами.
Трэлла сникла.
