Мария Павловна возбужденно блестела глазами, но отвечать не торопилась.
- Мы не настаиваем, а только предлагаем свои услуги. На внутренней стороне перстня...
Печатка с ветвью акации покинула прежнего хозяина и ме-едленно села на указательный пальчик безвольной женской руки.
- Вы найдете, как с нами связаться. Если же решение будет отрицательным, то мы с уважением примем ваш выбор.
Про судьбу фамильных драгоценностей великокняжеской семьи полуночный коммивояжер тактично умолчал.
- Всего наилучшего.
После тычка в сонную артерию, Ее императорское высочество послушно обмякло на постели - а через пяток секунд даже соизволило начать милостивейшее сопеть. Александр же облегченно выдохнул, внимательно прислушался, и скорым шагом поспешил на помощь другу. Который, как выяснилось, и сам прекрасно справлялся, оперативно переправив "экспозицию" с полок в две объемистые черные сумки. Содержимое сейфа удостоилось отдельного саквояжа средних размеров, и теперь Долгин задумчиво вертел в руках последний негабаритный предмет - шкатулку-футляр для красивой бриллиантовой тиары с подвесками из крупных каплевидных жемчужин. Роскошная вещица буквально притягивала взгляд, вот только в этот раз он был не алчный, а озабоченно-недоуменный: сломать тиару для лучшей компактности было откровенно жалко, а нести отдельно - опасно и неудобно.
- В сумку тоже не влезет... Там еще письма какие-то. Брать?
- Хрен с ними. Ух!
Пристроив за спиной одну из матерчатых сумок и выдохнув пару-тройку ругательных слов (до чего же увесистая, стервь!), Агренев пошевелил плечами и вытянул из кобуры револьвер.
- Готов.
- Ух-ё!..
Увесистая сверх всякой меры брезентовая "колбаса" так согнула седобородого ценителя прекрасного, что его легко можно было спутать с горбуном. К счастью, саквояж помог исправить образовавшийся перекос, сработав чем-то вроде балансира-противовеса - а тиара в футляре, цепко прижимаемая к груди, придала темной фигуре полностью законченный вид.
- Готов.
Пропустив вперед командира, Григорий пристроился вслед, без малейших сожалений оставляя за спиной Будуар со сладко посапывающими камеристками. Звонкое тиканье каминных часов в Кабинете, недовольный скрип паркета в вязкой тишине Приемной, успешно притворяющийся мертвым любитель коллекционного вина в Гостиной... Тяжеловесно спустившись по ковровым дорожкам лестничных маршей, они с одинаковым облегчением скинули сумки на полированный мрамор напротив неприметной двери - из-за которой, кстати, доносилось какое-то подозрительное мычание и возня.
