Я собрала слюну во рту и плюнула ему в лицо. Плевок приземлился на его щеку и медленно, вязко потек вниз. Это даже лучше, чем моча.
Человек со Шрамом вытер свою щеку об мой комбинезон.
— Конечно, Беллоуз ничего не говорил о том, что произойдет после процедуры, — распутно зашептал он мне в ухо. — Я думаю, тебе и мне пора на приватную встречу наедине.
Слова вызвали дрожь вдоль позвоночника. Я знала, что надо бы разрядить ситуацию. Я знала, что не стоило бы делать то, о чем я подумала. Но остановиться я не могла. Я схватила его за шею, притянула его к себе, и ударила коленом так сильно, как только могла.
— Жду с нетерпением.
Он согнулся пополам, застонав от боли.
Я вытаращилась на него в изумлении. Поверить не могу, что это сработало. Я все-таки чему-то научилась на курсе Основ Самообороны.
Прежде чем он смог оправиться, я рванула по коридору, но ушла недалеко. Пара работников вылетела из комнат и поймала меня, схватив за руки. Человек со Шрамом должен был нажать на кнопку, чтобы вызвать их.
Позже я поплачусь за это. После процедуры, не защищенная инструкцией Беллоуза, я буду беспомощна перед яростью Человека со Шрамом.
Но это того стоило. Потому что я могла плюнуть ему в лицо. Я могла ударить его коленом в пах, а он все еще должен доставить меня к Беллоузу, целую и невредимую.
И это наполняло меня глубоким, крайним удовольствием.
Это делает меня плохой? Или, может быть, Председатель Дрезден была права. Может, я все-таки агрессивная.
Охранник отконвоировал меня в лабораторию, не сказав более ни слова. Прежде чем он ушел, он крепко сжал мою руку в качестве грозного обещания того, что произойдет позже.
Я выбросила произошедшее из головы. Я не могу сейчас думать о Человеке со Шрамом. Мне нужно сфокусироваться на этой комнате. Этой битве. Этом воспоминании.
Беллоуза сопровождала молодая женщина. Она сидела за столом, на спинке стула висел рюкзак, руки обхватили сферическую клавиатуру. Телосложение среднее. Глаза светлые. Волосы каштановые, вьются у ушей и завиваются кольцами на концах чуть выше плеч.
— Похоже, Председатель Дрезден проявила особое внимание в твоем случае, — Беллоуз прокрутил огрызок карандаша у себя за ухом. — Она прислала своего личного помощника, чтобы убедиться, что все пройдет, как положено.
Тон его речи был нейтрален, но в уголке его рта дергалась мышца. Он не обрадовался, что его контролируют. И он по-настоящему не рад мне, потому что это из-за меня.
— Не совсем, — помощник покинула свое место и улыбнулась. — Председателю Дрезден просто было любопытно, почему лечение не сработало в первый раз. Пожалуйста, садись.
