Не исключено, что я никогда и не знала названия ни одной афинской улицы, ведь я совсем не говорю по-гречески.
Это, впрочем, значит, что я и не читаю по-гречески тоже, естественно.
Хочется, конечно, считать, что греки в этом деле проявляли изобретательность.
Проспект Пенелопы — вот, например, приятное название. Или улица Кассандры.
Во всяком случае, бульвар Аристотеля должен быть точно. Или площадь Геродота.
Почему я предположила, что Парфенон построил Фидий, хотя это сделал некто по имени Иктин?
Хотя я часто подчеркивала предложения в книгах, которые нам не задавали, я на самом деле хорошо успевала в колледже.
Настолько, что даже могла на итоговых экзаменах назвать материал полов в таких сооружениях.
Но о каком же стихе тогда я сейчас думаю, в котором певчих птиц сладость, на прилавках магазинов, людям в пищу?[1]
Кажется, так: на прилавках магазинов на улице Глупости?
Едва ли я уже упоминала Кассандру на этих страницах, если подумать. Назову-ка я улицу с тавернами улицей Кассандры.
Так или иначе, это явно подходящее название для улицы, на которой я, кажется, видела кого-то в окне.
Ну, тем более если кто-то за ним прятался.
Или, возможно, я выстроила эту связь из-за одной лишь мысли о том, что кто-то мог затаиться у моего окна на картине?
Тем не менее, на самом деле, именно затаившейся у такого вот окна легко нарисовать в воображении Кассандру, которую Агамемнон привез среди своих трофеев из Трои.
Даже когда Клитемнестра приветствует Агамемнона и предлагает ему приятную горячую ванну, легко представить ее именно так.
Да, причем Кассандра еще и все провидит. Поэтому даже без окна, у которого можно было бы затаиться, она все равно бы знала о тех мечах рядом с купальней.
Впрочем, никто никогда не обращал внимания на то, что говорила Кассандра.
Ну, в этих своих безумных трансах.
Да и улицы в ее честь в Афинах быть не могло, разумеется. Точно так же как не могло там быть улицы, названной в честь Гектора или Париса.
Хотя, с другой стороны, не исключено, что отношение людей изменилось, после стольких лет.
На перекрестке улиц Кассандры и Эль-Греко, в четыре часа пополудни, я увидела, что кто-то затаился у окна.
Никого не было в том окне, которое оказалось окном магазина художественных принадлежностей.
То был небольшой натянутый холст, покрытый грунтовкой, в котором отразилась моя фигура, когда я проходила мимо.
Но все равно, я едва не почувствовала себя! В разгар всех этих поисков.
Хотя, по правде сказать, свое отражение я вполне могла увидеть в витрине книжного магазина.
