Весьма и весьма.
У вас дети, сказал бармен, обязательства.
Без счета.
Так и думал, сказал бармен, что с вами можно найти общий язык. Мы друг друга понимаем.
Да, валяйте.
Можем договориться, сказал бармен, потолковать между собой.
Томас смотрел на желтое небо.
До коровьего пришествия, сказал Мертвый Отец, если только мы на одних волнах друг с дружкой.
Когда он туда большой палец воткнул, спросил бармен, вам оно каково?
Что меня не взяли, сказал Мертвый Отец.
Пуговка пуговка у кого пуговка[21]? пропела Джули. У меня пуговка.
Можно посмотреть? спросил бармен.
Можно мне еще выпить?
На стойке бара возник двойной скотч.
Джули опрокинула в себя скотч. Затем сняла блузку. Под блузкой ничего не было.
Я не это имел в виду, сказал бармен, но Боже Всемогущий.
Собралась толпа, как мужчин, так и женщин. Они хохотали.
Томас пригладил рукой живот Джули.
Не трогай! сказала она, а то другие рассердятся.
Толпа прекратила хохотать, как мужчины, так и женщины, придвинулась ближе, взирая на Томаса гневными взорами.
Вы кем это себя возомнили? возопил один мужчина гневно.
Возлюбленным этой дамы, крикнул в ответ Томас.
Оставь наш живот в покое! крикнул мужчина.
Ваш живот? едко спросил Томас.
Они столпились ближе.
К животу потянулись руки.
Обычно у нас такие не собираются, сказал бармен.
Томас принялся писать что-то на животе помадой. На белом животе, в интересную складочку.
Ох ты негодяй! вскричала толпа. Ох ты мерзавец!
Джули развернула живот к толпе. Солнечный свет отскакиваючи от кончиков ее грудей (пурпурных).
Эмма дуясь у бара. Пия кампари-с-содовой.
Томас протянул Джули блузку.
Наш живот! сказали они. Он его отнимает!
Живот вздымался, как батут, в направлении его воздыхателей.
Джули надела блузку, заправив свободные полы ее себе в длинную темно-зеленую юбку до земли.
Она посмотрела на Томаса.
Я совсем растеряла красу?
Пока нет, сказал он.
Вполне чудесно, сказал Мертвый Отец. Я оскорбился, разумеется.
Мучайся, сказала Джули.
Твое розовое на фоне зелени полей, сказал Томас. Несколько моих любимых цветов.
Мне сказали, ты не различаешь цвета, когда ты был мальчишкой, сказал Мертвый Отец. Я так и не поверил, что ты их не различаешь. Сын мой.
Я думал, что не различаю, сказал Томас, потому что мне сказали, что я их не различаю. Зеленый, говорили.
Я никогда не считал, что ты не различаешь цвета. Ты видел то, что мы договорились называть зеленым.
Я видел то, что считал и по-прежнему считаю зеленым.
Никогда не думал, что ты не различаешь цвета, да и что ты туп, сказал Мертвый Отец, что бы ни твердили мне специалисты.
