— Я Артем. А ты Александр? Наслышан, проходи! Валерия Викторовна сейчас выйдет. Давай, я отнесу! — он взял у меня пакет.
Как только Артем скрылся из виду, из комнаты навстречу мне вышла Валерия Викторовна. Дома она выглядела точно так же, как и в университете. Яркий макияж, яркая помада, волосы собраны в хвост, короткая юбка.
— О, привет! Тема, ты где? Вы уже познакомились? У нас в семье пополнение, теперь у тебя есть братик.
Мы зашли на кухню, Артем был там. На столе уже красовалась моя орхидея.
— Да, я уже понял, — он улыбался, мы снова пожали друг другу руки.
— Какая красивая, — Валерия Викторовна подошла к столу, взяла орхидею в руки, перенесла ее на подоконник и, склонившись над цветком, принялась его рассматривать. Когда она повернулась, Артема уже не было на кухне, он ушел к себе. Валерия Викторовна подошла ко мне почти вплотную, дистанция между нами была настолько мала, что мне не составило бы труда нарушить ее одним движением. Она смотрела на меня, не отрываясь, изучающе, с улыбкой. Я отступил и отвел взгляд в сторону, о чем в ту же секунду пожалел. Но момент был упущен.
— Я сейчас со стола приберу и будем чай пить, хорошо? — в ответ я только и смог, что кивнуть. — Тема, где ты там? Покажи пока Саше мой кабинет!
Вслед за Артемом я отправился в комнату, из которой недавно вышла Валерия Викторовна. Как я и предполагал, книг было полно. Артем уселся за стол, на мониторе тут же появилась заставка какой-то игры. У меня была возможность осмотреться. Я пробежался взглядом по корешкам. Огромную часть книжного шкафа занимала отечественная литература. Очень много зарубежной классики. Мне в этом смысле повезло, в моем доме была огромная библиотека. Ее собрали мои родители, родители моих родителей и еще два колена. Сколько себя помню, этот кладезь знаний находился в полном моем распоряжении. Я многое успел прочесть. Но у меня имелся и свой собственный книжный шкафчик, который пополнялся мною регулярно. Поэтому мне было с чем сравнивать. Вскоре я наткнулся на кое-что общее, причем не только по автору, но и по изданию. Взгляд упал на толстую книгу в желтой обложке — Хемингуэй «Избранное». У меня дома была точно такая же. Я вспомнил, как несколько раз начинал ее читать, но осилил только будучи студентом. В то время, как, впрочем, и до сих пор, меня смущало количество алкоголя, которое выпивали герои его романов. Я не мог погрузиться в повествование полностью из-за чувства дискомфорта. Как только дело доходило до выпивки, а она у автора присутствует чуть ли не на каждой странице, я начинал раздражаться, и это мешало цельному восприятию произведения. Вино выпивалось бутылками, стаканами, коньяк «пять звездочек» или тысяча восемьсот одиннадцатого года и рюмками и стаканами, шампанское из больших бутылок, пиво, виски, вермут, перно (зеленоватый суррогат абсента), марсала, капри и так далее. Распивались эти напитки со священником, с врачами, с офицерами, с женщинами, с друзьями и знакомыми. До завтрака, к обеду, на ужин и после. В кафе, бистро, ресторане, отеле, в госпитале — до желтухи! Желтуха у главного героя в «Прощай, оружие!» была следствием злоупотребления спиртным во время лечения в военном госпитале! А до этого была «Фиеста» с ее масштабной и беспрерывной попойкой. Так вот, когда я начинал читать Хемингуэя, мой желудок начинал бунтовать. Я физически начинал ощущать недомогание, тянущую боль и жжение в животе. Пришлось отложить чтение до лучших времен. Умом я понимал, что в произведениях Хемингуэя есть нечто, до чего мне не позволяют добраться мои принципы, и я об этом сожалел. Я пытался себя уговорить, подумаешь, алкоголизм, довольно распространенное явление. А книги на то и книги, чтобы в них говорилось обо всем, без табу. Но у меня ничего не получалось. Уж слишком смаковалась тема алкоголя, культ какой-то. Да и еде уделялось много внимания. Герой пил и ел, потом снова пил. Мне это было не по душе. Да и в библиотеке Братства этот автор не значился.
