Ограниченные запросы и потребности русских помогли нам пережить тяжелейшие формы феодализма. Коллективистские начала способствовали тому, что именно в России смогла победить (и победила) социалистическая революция. Скромные запросы и ограниченные потребности населения помогли построению социалистического общества, основанного на коллективизме и уравнительном распределении общего объема производимых в государстве благ. Исторические условия существования и развития, всегда основанные на принуждении, также не мешали нормальному развитию и существованию и России, и СССР.
Отметим, что демократия как форма правления в том виде, как она трактуется на примере развитых западных стран, в России никогда апробирована не была, корней исторических не имела и потому не могла прижиться ни в 1917 году после февральской буржуазной революции, не приживется она и теперь.
Вспомним исторические корни возникновения демократической формы правления. Это Древняя рабовладельческая Греция. Демократическая форма правления возникла в рабовладельческом обществе и всегда основывалась на фундаменте явной (рабовладение) или скрытой (наличие зависимой экономики стран Третьего мира в наши дни) эксплуатации. Для существования демократической формы правления необходим соответствующий экономический базис. Найдите хоть один пример демократической формы правления в разрушенном слабом государстве с нищим населением — всегда такие государства используют насильственное принуждение как форму взаимоотношения населения и государственных институтов.
Благосо стояния же с использованием демократических форм правления в контексте понимаемого развитыми странами самостоятельно не достичь. Обязательно необходимы «вливания» извне — помощь сильных государств или использования отставания слабых для своей пользы.
Например, идеалом многих наших реформаторов является построение общества шведской модели социализма. Несостоятельное стремление, во-первых, потому, что общественно-экономическое устройство Швеции — капитализм, и если кто-то когда-то назвал этой устройство «шведской разновидностью социализма», то с равным правом мы можем назвать нынешний Китай «китайской моделью капитализма». Наличие в одном из общественно-экономических устройств общества элементов противоположного устройства не означает автоматического превращения первого во второе. Термин «социализм» есть часть терминологии марксистско-ленинской науки, и понимать его следует все-таки в соответствии с трактовкой его марксистами.
