Музыканты, которые на время остались в тени, снова вернулись с чарующей музыкой, а вскоре появились и танцовщицы. Гибкие, словно змеи, они извивались лентами, подхватывая льющееся в зал звучание инструментов. Вуали парили над ними искрящимися дымками, золотые одежды подхватывали блики огня.
Смотреть на представление в качестве гостьи было более чем непривычно, и в эту минуту я поняла, насколько истосковалась по танцу. По настоящему танцу, который огнем втекает в тебя, заставляя парить и взмывать в воздух вместе с языками пламени. Отшатнуться — но только чтобы снова рвануться вперед, позволяя огню жадно потянуться к тебе. Отзываться на него, как на самую неистовую ласку, закрыв глаза. Падать вниз, чтобы взлетать в ритме бьющих в самое сердце барабанов.
Воспоминания о шоу, об Ортане и оставшейся в прошлой жизни свободе были настолько яркими, что я закусила губу.
— Задумались? — в реальность меня снова вернул северянин.
— Немного.
— Знакомые воспоминания?
Я пожала плечами.
— Да, я люблю танцы.
— Вы любите танцевать.
— Вот как? — удивилась я.
— Огненное шоу.
— Я сказала, что была акробаткой.
— Ваши движения говорят сами за себя.
— Вы можете отличить акробатку от танцовщицы?
— Акробатка не станет смотреть на танец так, как вы.
— И как же я на него смотрю?
— Вы горите.
Этот разговор уже переходил все допустимые границы, поэтому я предпочла не отвечать. Поразительно, но я не чувствовала огня этого иртхана и даже не представляла, откуда он здесь взялся. Северян, по крайней мере, со столь явно выраженной внешностью здесь не наблюдалось, но у любого визитера из Флангеррмана (северной державы, ничем не уступавшей Даармарху), без сомнения, должны были быть спутники. Не говоря уже о том, что пересечь океан способен не каждый, если в наших водах драконы относительно спокойны, то северные подводные — самые настоящие чудовища. Опасные своей неукротимой мощью и агрессией, но главное — особенностью не поддаваться приказам.
Танцовщиц сменили трюкачи, играющие горящими кольцами, трюкачей — артисты, разыгравшие небольшой, но яркий спектакль. Я бы с радостью пообщалась с Джеавир, но она сидела слишком далеко от меня. Разговаривать с медноволосой не было ни малейшего желания, поэтому я просто наслаждалась отмеренной мне передышкой.
Даармархский изредка бросал на меня такие взгляды, что мне следовало обратиться горсткой пепла, но у меня на жизнь были другие планы. Даже несмотря на то, что данное им обещание до сих пор отзывалось во мне будоражащими искрами, а Хеллирия всячески поддерживала брата, пытаясь пригвоздить меня к стулу иглами ярости. Сегодня ей пришлось изменить своей страсти к серебру, в платье бронзового цвета — цвета Даармарха — она выглядела особенно утонченной и хрупкой. Тем контрастнее на хорошеньком лице выглядела адресованная мне злоба.
