Перед тем как уйти, мониторы густо обстреляли из пулеметов плавни на нашем берегу. Должно быть, немецким офицерам, распоряжавшимся на этих кораблях, или кому-то еще стало ясно, что такая точность стрельбы из-под довольно далекого отсюда Измаила — неспроста. А корпост мог укрыться поблизости только в плавнях.
Полякова и прикрывавших его товарищей вражеские пули не задели. За образцовое выполнение боевого задания радист был удостоен ордена Красного Знамени.
До конца дня весь участок берега обстреливался тулчинскими батареями. А когда стемнело, на это довольно пустынное место переправились на плотиках, прикрываемые артогнем с мыса Чатал, несколько десятков греничаров, которые, надо полагать, рассчитывали обнаружить и захватить в плавнях корректировщиков.
За два последующих дня греничары были оттуда выкурены, часть их перебита или пленена. Мониторы же больше не рискнули выйти из Сулинского рукава, пока мы оставались на Дунае.
Невозможно было без сплошной обороны на суше, без прожекторов, которыми мы тогда не располагали, полностью пресечь просачивания с правого берега мелких групп противника (особенно если они ночью в глухих местах пересекали Дунай на одной-двух лодках, бесшумно гребя обернутыми мешковиной веслами). Но противник убеждался, что от более крупных вторжений советский берег по-прежнему защищен. Удерживалась и румынская территория, занятая в результате десантов.
На ночь корабли рассредоточивались так, чтобы сектора наблюдения с них перекрывали один другой. Благодаря высокой воде оказалось возможным ввести два бронекатера по узкой протоке в озеро Ялпух, и там они тоже несли дозор, содействуя отошедшим на рубеж озера частям 14-го корпуса. Но на Дунае корабли не могли больше действовать выше Измаила. А как раз между Измаилом и Рени чаще всего приходилось отбивать попытки врага зацепиться за левый берег. Если это происходило далеко от позиций береговых батарей, часть орудий превращалась в кочующие. Батарея на конной тяге — подвижной артрезерв Матвеева— не раз выдвигалась к Карталу, где до недавнего времени стояли гаубицы чапаевцев. Выручали и пулеметные гнезда, созданные на постах СНиС.
Подводя итоги прошедшего боевого дня и готовясь к завтрашнему, в штабе ломали голову над тем, как и чем укрепить уязвимые участки обороны. На левом фланге надо было не дать врагу отрезать флотилию от моря. На правом — удержать Рени. Подразделения, прикрывавшие городок в устье Прута, возглавил начальник оргстроевого отделения штаба подполковник П. А. Комаров. В некоторых донесениях тех дней упоминается сводный полк Комарова. Фактически же мы имели под Рени — кроме 724-й батареи и пулеметной роты — не больше батальона.
