Существ, которые, на самом деле не представляли абсолютно никакой опасности для Империи, о существовании которой даже не подозревали. Им просто не повезло… Не повезло в том, что у меня в тот момент как раз было очень плохое настроение. Но теперь уже ничего нельзя изменить. А можно лишь смягчить условия оккупационного режима для выживших сородичей моего пока еще официально не объявленного фаворита. Сделать то, что с такой огромной выгодой для меня выторговал собственный пленник.
Нужно будет сегодня же связаться с Доартом и узнать у него о состоянии дел на захваченной мной планете. Превосходно зная своего чересчур уж гуманного друга, я был абсолютно уверен в том, что он и так уже сделал все возможное для того, чтобы обеспечить калвирейцам более-менее сносное существование в пределах своих возможностей. Дам ему официальное разрешение действовать на свое усмотрение и прикажу освободить всех захваченных военными пленников.
А Совету заявлю о своем намерении начать процедуру ввода Калвиреи в реестр свободных планет Империи низшего уровня. Думаю, это хоть немного сможет смягчить Вея по отношению ко мне.
И поскольку я вряд ли уже смогу заснуть, то можно заняться кое-какими делами прямо сейчас. К примеру, пообщаться с другом, который, кажется, вообще позабыл о моем существовании. Ведь если я правильно помню, то Доарт не связывался со мной с того самого момента, когда я решил продемонстрировать его рыжему пленнику кому именно принадлежит Вей. Глупо конечно все получилось, но другу не за что было на меня обижаться. Или все же было за что?
Осторожно, чтобы не потревожить спящего рядом… кхм… любовника, выскальзываю с кровати и крадусь к выходу из спальни.
* * *
— Паршиво выглядишь, — заявил я другу, едва только увидел его на экране панели связи. И действительно, сидящий в кресле парень, с отрешенным видом сжимающий в ладони стакан, наполненный темно-синей жидкостью опознанной мной как Совейское крепленое, выглядел… совершенно измученным. И та пустая бутылка, которая стояла рядом с ним на столике, видимо весьма поспособствовала этому его состоянию.
— Знаю, — безразличным тоном ответил мне Доарт и даже не поднимая на меня глаз, с тяжелым вздохом сообщил:
— Но у меня для этого есть просто превосходный повод. Видишь ли, я в последнее время много думал… о разном. И пришел к неутешительному выводу о том, что зря мы решились завоевать эту проклятую планету!
Проследив изумленным взглядом траекторию полета со злобой запущенного в стену стакана, осыпавшегося на пол блестящим градом осколков, окончательно понял, что у моего обычно сдержанного друга появились неизвестные мне проблемы. Большие такие проблемы. Осунувшийся парень со скорбно поджатыми губами и темными кругами под глазами, совершенно не был похож на того гордого и ничем не пробиваемого Имперца, каким он был до полета на Калвирею.
