Пытаюсь всматриваться в стоящий передо мной экран и окончательно понимаю, что уже ни о какой более-менее продуктивной работе сегодня не может быть и речи. Отодвигаю от себя коммуникатор, на этот раз более осторожно, и внимательно наблюдаю за отцом, неторопливо входящим в мой кабинет.
— Вижу, дела нашей Империи тебя не особенно вдохновляют… — с некоторой укоризной в голосе заявил родитель и, подойдя вплотную к столу, склонился надо мной с крайне недовольным видом.
— А что, должны? — искренне удивляюсь и, вольготно раскинувшись в кресле, ехидным тоном сообщаю:
— Что-то не помнится мне, чтобы я высказывал тебе горячее желание всем ЭТИМ заниматься.
Пренебрежительный кивок в сторону коммуникатора ясно давал понять отцу, что именно я имел в виду. — Если не помнишь, то ты меня заставил… с помощью шантажа. И неужели после этого ты рассчитываешь на то, что я с удовольствием буду делать то, от чего меня уже воротит?
— Рассчитываю на то, что пусть и без удовольствия, но свою работу ты выполнять все же будешь, — совершенно спокойно заявляет родитель, после чего вкрадчиво так интересуется: — Или твоя игрушка тебе уже совершенно не интересна?
— Думаю, это несколько… неактуальный вопрос, — крайне недовольным тоном сообщаю я отцу. — Будь это так, меня в этом кабинете не было бы уже в самый первый день. Но поскольку я все еще нахожусь здесь, значит вывод напрашивается сам собой: Вей мне интересен. А еще мне очень интересно, когда я все же смогу ЕГО увидеть?
— Вот именно об этом я и хотел с тобой поговорить, — ничего не выражающим голосом сообщил мне родитель и при этом как-то слишком уж изучающе уставился на меня. Мне это не понравилось. Точно так же, как и его последующие слова: — понимаешь, с этим возникли некоторые проблемы….
Что? Какие еще могут быть ПРОБЛЕМЫ!? Неужели что-то случилось с Веем?
— Как это понимать?! — ору я, в ярости вскакивая с кресла. — Ты же сам разрешил мне встречу с ним! Сегодня. У нас был договор! Или Вей… Что ты с ним сделал?
— Успокойся, ничего особо страшного с твоим… Веем не произошло.
Я с силой сжал кулаки, до боли впечатывая ногти в ладони и это действие несколько отрезвило первую вспышку ярости. Судя по словам отца-мой фаворит жив и это главное, потому что со всем остальным можно будет разобраться. А теперь нужно последовать совету, а точнее приказу отца и успокоится. Поскольку желание совершить очередную глупость неумолимо брало верх над осторожностью. И это действительно было проблемой.
