П а ш к а. Это было феерично. Я сам чуть со страху не помер.
К а т я. Надолго запомнит, тля газетная. Преображайся, на лестнице нет никого. Неровен час — на саму каргу где-нибудь наткнешься.
П а ш к а (деловито). Теперь — Йоги?
К а т я. Да, настраиваюсь… Где эта Обуховская? На Фонтанке?
П а ш к а. Нет, я узнавал. В прошлом году всех психов с Фонтанки перевели на Петергофское шоссе. Одиннадцатая верста. Больница «Всех скорбящих радость», бывшая дача князя Щербатова. Сразу увидишь, там одна такая…
К а т я. А, вижу… Я ее другой представляла. Что-то вроде палаты номер шесть. А здесь — сад, цветочки… Чистенько так.
П а ш к а. Казенная богадельня, находилась под личным покровительством императрицы Марии Федоровны. Потом — самого царя. Считалась одной из лучших в Европе.
К а т я. Оно и видно.
П а ш к а. Внутри еще больше удивишься. Картины, вазы… Камин в курительной комнате. Своя церковь. Даже архитектор свой. Мастерские. Питерские аптекари покупали там лекарства.
К а т я. Вижу Йогана. В халате и шапочке… (Хихикает.) Смешной! Чуть на паркете не навернулся.
П а ш к а. Шепни ему, пусть не обольщается. Методы там были… те еще. Через двадцать лет туда привезут художника Федотова… Помнишь — «Сватовство майора»?
К а т я. Конечно…
П а ш к а. Били плетьми, обливали ледяной водой… Вскоре отпели в той же церкви.
К а т я. Ты куда теперь?
П а ш к а. Так на службу… Чертову лужу вычерпывать. Петр Михайлович снова впропьяна.
К а т я. Ок. Встречаемся там же?
П а ш к а. Да. В воскресенье. Целую. Конец связи.
К а т я вращает кристалл. Вскоре в ее комнате возникает палата титулярного советника П о п р и с к и н а. Он лежит в смирительной рубахе, привязанный к койке кожаными ремнями. Во рту — кляп. Под глазом расплылся огромный синяк. Окно палаты до половины замазано зеленой краской и заделано решеткой. Открывается дверь и в комнату осторожно входит Й о г а н. П о п р и с к и н следит за ним выпученными глазами. Й о г а н прикладывает к губам палец и присаживается на койку.
Й о г а н (сострадательно). Ну что, б-брат? Как она, жизнь — в общем и целом?
П о п р и с к и н мычит.
Й о г а н (вглядываясь в его лицо). Эка тебя тут лечат… Орать не будешь?
(П о п р и с к и н мотает головой. Й о г а н вытаскивает кляп из его рта.)
П о п р и с к и н (шепотом). Вы кто?
Й о г а н. Д-доктор.
П о п р и с к и н. Я вас не знаю.
Й о г а н. Это ничего.
П о п р и с к и н. Вы — секретный палач. Я понял.
Й о г а н. Говорю же — д-доктор.
