Первоначальный импульс, выражающий сексуальный инстинкт, связан с удовлетворением физиологической потребности организма. На этом уровне интерес к сексуальному объекту ограничен его пригодностью как раздражителя и вспомогательного участника действия. На животном уровне, по-видимому, отсутствует осознание того, что половой партнер движим теми же импульсами, что и субъект, и ищет аналогичного удовлетворения; нет здесь и никакого осознания последствий полового акта в форме воспроизведения потомства. Осведомленность об этих двух факторах появилась в сознании только после существенно- 131 го продвижения процесса психической трансформации инстинкта. У крайне примитивных племен, похоже, даже взрослые люди не осознают их, тогда как в цивилизованном обществе сексуальные импульсы могут волновать детей задолго до того, как они начинают понимать значение подобных чувств или осознавать их цель.
Более того, компульсивное действие инстинкта выражено настолько, что часто само знание мало связано с поведением.
Древние племенные ритуалы и табу, касающиеся сексуальной функции, имели своей целью освобождение индивида от господствующего влияния его сексуальных импульсов. Участие в этих обрядах инициировало процесс, называющийся психизацией: — изменение, характеризующееся развитием способности отчасти контролировать автоматическую реакцию на сексуальное возбуждение. С ростом этой способности появилась возможность выбирать партнера и не находиться в полной власти неуправляемой физиологической реакции на случайный раздражитель.
Когда пришло осознание связи между сексуальностью и деторождением, в психической модификации инстинкта начался новый этап. У человека возникла мысль о существовании зависимости между собственной репродуктивной способностью, с одной стороны, и урожайностью полей и плодовитостью скота, с другой: для него и то, и другое определялось деятельностью «духа плодородия»3. Управляя собственными импульсами, он надеялся воздействовать на плодородие земли. Магические церемонии и религиозные обряды, вызванные к жизни этим представлением, имели огромное влияние на отношение человека к сексуальному инстинкту. Эти ритуальные обряды, не только помогли ему в некоторой мере освободиться от требования инстинкта; они способствовали и осознанию того, что сексуальное желание, зарождавшееся в теле и казавшееся выражением самой сокровенной человеческой сущности, в некотором смысле, было чем-то обособленным — демонической силой или духом.
