Тем не менее для того чтобы люди могли жить вместе в деревнях или племенами и сотрудничать с целью самозащиты, с самого начала цивилизации было очевидно, что для обуздания примитивного негодования и убийственного гнева требуется нечто большее, чем дисциплина воинского соединения. Ибо после своего пробуждения инстинкт убивать может продолжать действовать автономно, постоянно отыскивая новые жертвы как среди врагов, так и меж друзей. Поэтому по всему миру встречаются сложные обычаи, регулирующие как войны, так и ссоры между индивидами.
Например, некоторые племена в добавок к rites d'entree*, предназначенных поднять боевой дух воинов, практикуют после сражения rites de sortie***; при этом говорится, что, однажды отведав крови, копье жаждет ее снова и не тревожится о том, кого оно убьет. Поэтому, когда молодые воины возвращаются с тропы войны их не чествуют как героев и не позволяют расхаживать по деревне, демонстрируя окровавленное оружие.
Вместо этого их разоружают, изолируют в хижинах за деревней, дают слабительное или устраивают горячее купание, кормят хлебом и водой до тех пор, пока дух войны не оставит их и они снова не станут самими собой. Затем воины возвращаются в деревню в смиренном настроении, и опасность кровопролития предотвращается.
Такие сдерживающие ограничения агрессивных инстинктов человека, заложили основу для крайне важного культурного развития, начиная с десятого века и пять столетий спустя. Это развитие связано, главным образом, с обретением контроля над воинственным духом и агрессивным инстинктом. Фактически эта * Ритуал входа (фр.). — Прим. ред. **Ритуал выхода (фр.). — Прим. ред.
114 эпоха называется «веком рыцарства» — из-за культурных достижений, явившихся результатом особого воспитания мужчин в отношении применения оружия. В то время уважались эмоции, порождающие ссоры между индивидами, и войны между группами.
Для управления этими эмоциями без их подавления была разработана сложная система.
Они действительно служили подлинным источником храбрости и отваги, столь высоко ценимых и так необходимых для группового выживания в условиях беспокойного положения в Европе того периода.
Примерно с наступлением половой зрелости подростки семей из высшего общества начинали обучаться в школе рыцарства. Если они усваивали мастерство владения не только оружием, но и самими собой, собственными эмоциями, то по истечении юношества их посвящали в ряды рыцарей, составлявших элитное сословие. Добиться рыцарского звания считалось большим достижением; кроме ознаменования вступления в период зрелости оно имело особое духовное значение.
