Понедельник — пятница | страница 37

Ткачев встал. Его вдруг охватила странная жалость к этой запутавшейся в самой себе женщине.

— Конечно, — пробормотал он, — ну конечно же, с ним все должно быть иначе. — И вдруг закончил с отчаянной решимостью: — Но, знаете, строить свое счастье на несчастье другого человека…

— Я сама жалею об этом, — тихо сказала Люба. — Но ведь я тоже человек… И не сердитесь на меня…

Он осторожно тронул Храмцова за плечо и глядел, как тот просыпается — медленно, с трудом, как бы не понимая еще, где это он, и кто его будит, и почему здесь Ткачев. Потом резко поднялся и сел.

— Васька? Что случилось?

— Ничего, — сказал Ткачев и ткнул пальцем в бумажку над кроватью: — Ты же просил разбудить тебя в двенадцать тридцать, а сейчас двенадцать тридцать.

Храмцов потянулся всем большим грузным телом и вдруг легко засмеялся — совсем как ребенок, которому приснился хороший сон и поэтому он возвращается в явь, в сегодняшний день, вот так, со смехом…

Обычно Байков приходил в порт за час до своей смены. Это стало привычкой. Пока получишь у диспетчера наряд на бригаду, пока перекинешься с кем-нибудь в коридоре шуткой, пока расставишь людей, час и пройдет. А во вторник он опоздал и появился у диспетчера минут за пятнадцать. Тот удивился: проспал, что ли, Зосим? Байков хмурился. Ну, проспал. Ребята, наверно, тоже с ног валятся. Сам знаешь, какой вчера был день.

Вчера кончили грузить «Ладогу». Теплоход пришел из Австралии с шерстью, выбился из графика, стояночное время у него было — пятьдесят часов. Иначе опоздает в рейс — и тогда в европейских портах поплачивай штрафы… Пришлось навалиться. К тому же судно было загружено черт знает как: в одном трюме девятьсот тонн, в других по четыреста или того меньше. Куда только смотрел стивидор там, в Сиднее, и наш второй помощник «Ладоги»? Вот Байков и проспал от усталости. Что на сегодня?

В наряде было — шестой причал, «Джульетта» — груз не трудный. А вот потом — грузить тракторы, это дело серьезное. Недавно помяли одну машину, пришлось писать в наряд замечание, и комплексную выработку бригаде не засчитали.

Байков почти бежал в ожидалку, хотя чего бежать — и так уже опоздал безнадежно. К тому же не мальчик бегать, за пятьдесят как-никак.

Генка Брукаш, сукин сын, обязательно поинтересуется с невинным видом — не подзагулял ли вчера дядя Зосим? Завел племянничка! Вадим Лохнов выскажется насчет ненадежности будильников. Галка Калинина тоже стала с ними сущей язвой и тоже сморозит что-нибудь на его счет. Он слишком хорошо знал их всех.