Николай Михайлович вошел в комнату на позитивной ноте с хорошим настроением.
— Как дела?
— Хорошо, — ответил за всех Ваня, — уже занимаемся историей средних веков.
— Замечательно, — профессор улыбался, — средневековье — это очень интересная эпоха. Я бы сказал, загадочная.
Маша поддержала разговор, чтобы хоть как-то отвлечься от надоевшей монотонности.
— Загадочная? Чем же? Насколько я помню, в любую эпоху запоминались только войны. Ну, еще писатели какие-нибудь.
— И вы правы, юная леди, — Маше очень приятно было услышать комплимент, — история такова, что в ней чаще всего отображается только темная сторона времени. Точнее будет сказать, запоминается. Описывает история многое, но многое и утаивает от нас.
— Историю пишут победители, — отметил Дима.
— Такое суждено вполне приемлемо. И если верить ему, то те самые победители описывают то, что было до них, как мрачные годы, где не было ничего хорошего. А когда они пришли к власти, то сразу же стало хорошо.
— А потом пришли другие победители и переписали историю.
— Примерно так. Но иногда приходилось оставлять всё, как было на самом деле, чтобы народ знал не только о тьме, но и о проблесках света в истории.
Маша не получила ответа на свой вопрос и поэтому повторила его.
— Так почему история средних веков загадочна?
— А ты не слышала о ведьмах и колдунах, повлиявших на ход истории? — с сарказмом ответил Дима.
Девушка восприняла его слова в серьез. Не поняла она шутки, и от этих слов замерла на несколько секунд, словно вспомнила что-то из курса истории.
— Не совсем так, — опроверг Николай Михайлович, — в средние века довольно часто упоминали ведьм, но существовали ли они на самом деле, неизвестно.
— Если упоминали, то возможно, они жили тогда? — предположение Ивана вновь оставило вопрос открытым.
— Нельзя опровергать то, чего, возможно, не поняли люди, жившие в то время. Вот сейчас мы не всегда можем понять науку, которая движется семимильными шагами вперед. Так и раньше были люди, которые открывали что-то новое, неизведанное. Не всегда народ принимал их открытия хорошо. Многое расценивали, как магию, чаще всего, темную магию. Ученых называли чернокнижниками и отправляли на смерть.
— Мне кажется, вы уже затронули и древний мир, — отметил Дима.
— Согласен, — профессор уловил себя на мысли, что забыл о временных рамках, — все-таки всегда было так.
Николай Михайлович задумался. И никто из студентов не стал отвлекать. Со стороны это выглядело так, словно преподаватель вспоминал, что и когда произошло, и верно ли он рассказал изученную информацию.
