Леди Армерия остановилась рядом с Мейлиром и положила руку на спинку кресла:
– Гавар что-то отнял у него, игрушку или книгу, сломал или разорвал ее. Гавар с детства проявлял грубость. Мейлир раскраснелся от возбуждения и требовал справедливости. – Она мягко улыбнулась и с нежностью погладила сына по щеке. – И тогда ты, Дженнер, тебе тогда было не больше четырех, поднял эту игрушку или книгу и отдал ее Мейлиру со словами – я очень хорошо это помню – «теперь она целая».
– Он ее починил?! – воскликнула Аби, захваченная рассказом.
– Да. Я хорошо помню, как поздравила Талию с тем, что у нее растет такой хороший мальчик, который будет использовать свой Дар во благо.
За столом воцарилась тишина. Дженнер отпустил руку Аби и сидел как застывший. Аби принялась грызть ноготь на большом пальце, чтобы не сказать что-нибудь неуместное. Она вспомнила тот случай в библиотеке, когда Дженнер обмолвился, что леди Талия любит рассказывать истории о чудесах, которые он творил в раннем детстве. Он не принимал их всерьез, считал, что мать выдает желаемое за действительное. Но сейчас он не может не верить в это.
Но то, что сказал Дженнер, удивило Аби.
– И что же случилось потом? – спокойно спросил Дженнер и положил на стол сцепленные в замок руки. – Крован нанес в Кайнестон официальный визит и, пока никто не видел, украл мой Дар? Что-то не верится. Мама часто рассказывает подобные истории. Как-то садовник принес ей свежесрезанный букет роз, а я заставил их все одновременно раскрыться. Они раскрылись не потому, что я их заставил, а потому, что их внесли в теплое помещение. И не было никакой сломанной игрушки. Была обычная детская ссора.
– Как ты можешь так говорить?! – возмутилась Аби. – Зачем леди Армерии или леди Талии что-то выдумывать? Почему ты отрицаешь, что родился с Даром?
Горячность, с которой Дженнер отреагировал, поразила Аби, она никак не ожидала такого.
– Отрицаю?! – Дженнер ударил руками по столу и вскочил, толкнув скамейку так сильно, что все сидевшие на ней покачнулись.
Под веснушками его лицо пошло красными пятнами, какие Аби часто видела на лице его отца и старшего брата, но никогда раньше у Дженнера.
Он побежал через зал, молодой человек, которого, как казалось Аби, она любила, затем остановился, оглянулся и обвел всех обвиняющим взглядом:
– Вы же этого не понимаете! Как она этого не понимает?! – Дженнер ткнул пальцем в Бодину. Он почти кричал, как Гавар. – Дар ушел. Ушел раньше, чем я успел понять, что он у меня был. И Мейлир прав, он не возвращается. Все, что у меня осталось, – это зияющая дыра там, где раньше был Дар, и все, что я могу сделать, – это притворяться, будто его никогда не было. Потому что если я начну питать надежду, то буду вглядываться в эту зияющую пустоту, пока она меня не поглотит.
