Не распознаю сослепу рубля,
Но лист любой на ощупь распознаю…
Уже за Янтрой вспаханы поля,
А лозы солнцем кисти наливают.
Из летних таинств не разгадан лишь
Округлый короб с мякотью ореха.
Он падает, скорлупкой бьётся в тишь,
Но этот звук для уха не помеха.
Его тугого тела не разъять,
Он бесконечно крепок для ладони.
Молочно-спел иль горек, — не узнать,
Пока сентябрь на землю не уронит.
И запах йода, и смолистый вкус,
И множество извилин мозговитых, —
Мой с детства не приевшийся искус
Открыть орех в стараньях позабытых.
Его я покупала, лучших яств
Попутчика, уже разбитым где-то,
Теперь он ждёт, когда рука раздаст
Моя его на две частицы света.
Он ждёт давно, огромен, одинок,
Стеля листву по черепичной кровле,
И серый ствол услужливый вьюнок
Обвил, струясь цветочной алой кровью…
