Эхо моей судьбы | страница 19



То анютиными вдаль смотрит глазками,
То напоит допьяна, аж зайдётся весь.
Ароматами собьёт мысли строгие
И настроит на хвальбу, да на шалости…
Окорачивать его брались многие,
Только он над ними плачет от жалости.
Не звенится без него ни соловушке,
Ни овсянке в плавунах не щебечется.
А гостюет он до лета на солнышке,
До июня всё хохочет, да мечется.
С ветерком давай скакать, лепестки ронять,
В аистиные гнездовья заглядывать…
Не дано ему про нас, про людей прознать,
Как мы можем на столетья загадывать.
Для него прекрасен день каждой малостью,
Расцветёт цветок, иль лист заколышется.
Холода он забывает за давностью,
А за данностью он мчит, не надышится.

«Когда в саду цветок благоуханный…»

Когда в саду цветок благоуханный
Я вижу, наклонённый от росы,
В душе моей, задумчивой и странной,
Идут назад старинные часы.
Мне кажется, что всё ещё возможно:
Любовь, надежда, трепет и полёт…
Но, сбив цветок рукой неосторожной,
Я вновь на мысли налагаю лёд.
Моих сомнений долго длился морок,
Меня к иному берегу неся,
Где мне навряд ли кто-то станет дорог,
В мою печаль ворвавшись, не спрося.
И пусть цветёт средь мая сад, нежнее
Летящих вдаль пуховых облаков,
Я сердце примирить своё сумею
С неспешной мирной поступью годов.
Есть время для любви и для раздумья,
Моей душе пора узнать покой…
Когда дорогой старости бреду я,
Цветы надежды вянут под рукой…

«Белых ангельских роз аромат невесом…»

Белых ангельских роз аромат невесом,
Над прозрачным, чуть розовым, дымом
Молодых лепестков он витает, как сон, —
Дух волшебный и непостижимый.
Утро майское, звуками тронув эол,
В соловьиных купается трелях,
И горит золотой на востоке престол,
И качается ветер на елях.
Гор очерчены профили синей канвой,
И туманятся нивы под ними…
Мне досталось всё это богатство одной,
Как моё православное имя.
Я готова делиться со всеми, но путь
Каждый выбрал сегодня по чести.
Как любовь в этот мир ненадёжный вернуть
И беречь его искренность вместе?
Мы несёмся на скорости мимо красот,
Ничего впереди не предвидя…
Оттого на земле волшебство не живёт,
Что на нас она нынче в обиде.
В извращённом сознании массы людской
Не найти ни ума, ни заботы.
«После нас хоть потоп», — этот принцип простой
Принимаешь? Скажи тогда, кто ты?
Как назвать тебя, если ты сходишь на нет
Как разумное эго планеты?
Ты однажды и впрямь не увидишь рассвет.
Человечество Божие, где ты?

«Так проходят любовь и слава…»

Так проходят любовь и слава,
И от старости нет спасенья.
Жизнь, как сон, правда, Отче Авва,
Тут не действуют отреченья.