Над скудною песчаною равниной
В глубоком небе теплилась звезда.
Брели волхвы, согнув устало спины,
И думая о вечности. Тогда
Велением им Божьим было свыше
Назначено явиться в Вифлеем,
Где ночь спала, раскинувшись на крышах,
И Божья мать, не узнана никем,
В хлеву чужом Спасителя рожала…
И в ясли тёплый свёрток положив,
От счастья веки нежные смежала,
Вдруг материнство для себя открыв.
Текли минуты новых исчислений,
И мир затих, как заповедный край.
Наполнен был он Божьих повелений,
Приблизивши к нам, людям, Отчий рай.
Достав котомки, старики колени
Перед младенцем преклонили все.
Фигуры их отбрасывали тени —
Три тени в ясной звёздной полосе.
И поклонившись ладаном и смирной,
И золотым сиянием монет
Тому, Кто начал путь сейчас недлинный,
Желали быть счастливым много лет.
А Он лежал в яслях и улыбался, —
Младенец с голубым сияньем глаз,
Кто так недолго в мире оставался,
Чтоб на кресте распятым быть за нас.
