Глупцы ж полны бравады и отваги.
Но воздуха за деньги не купить,
Не «отмолить» деньгами преступлений,
И невозврата тоненькая нить
Вот-вот порвётся. Сколько поколений
Ещё успеет в вечность прорасти,
Никто не знает, всё в руках у Бога.
Но мы в конце находимся пути
И нам не увидать Его чертога.
Мы в адовом закружены котле
И доживаем вопреки препонам,
Где честный, как удавленник в петле,
А вор с бандитом встали над законом.
О, как темна вода во облацех!
О, как черны сердца в подлунном мире…
Кривлянье, лицедейство, пошлый смех
И пустота. Моей негромкой лире
Недолго здесь надорвано звучать.
Живые, позавидуете мёртвым,
Когда чертей восторжествует рать
В краю рабов особенного сорта.
Их выводили долго, не спеша,
Под флагами злокозненной свободы,
Где каждый жил, не воздухом дыша, —
Кровавым пеплом. И леса и воды
Здесь поглотили множество разлук,
Земля наелась человечьей плоти,
Сама приняв бессчётно слёз и мук, —
Другой такой вы точно не найдёте!
Здесь чествуют и славят палача,
Хоронят с помпой пьяницу и вора,
Здесь друг на друга близкие стучат
И верят не в Спасителя, а вздору,
Что выдаёт за правду гороскоп,
Здесь приговоры есть для невиновных…
Будь у меня чугунно-медный лоб,
Я им в набат забила бы. Но полно,
Услышат ли, коль спячка на века?
Лишь плоти зов понятен для невежды.
Увы, мелеет вечности река,
А вместе с тем всё призрачней надежды,
Что, возродясь, восстанет из глубин
Могучий дух бескрайнего величья
Народа, что пропал, как исполин,
Хлебнувший влаги из следочка птичья.
За жизнь свою не дам и пятака,
Поскольку не живу, а существую.
Да и пятак давно у дурака
Здесь заменён на денежку другую.
