— Ладно, заходите. Только будьте лаконичны.
Они прошли в дом, устроились в просторной гостиной. Воды гостям хозяин не предложил, указал на широкий диван, а сам уселся в кресло напротив и в ожидании уставился на Петровского.
— Слушаю ваши аргументы.
Политтехнолог приосанился. Сегодня он выглядел совсем не так, как в прошлый свой визит. Теперь это был не «парень с улицы» в потертом сером костюме, предлагающий купить вечную иглу для примуса, а вполне респектабельный джентльмен, у которого есть товар посерьезнее.
— Итак, — начал гость, — насколько могу судить по вашей активности, вы в цейтноте?
— Допустим.
— И никаких светлых идей у ребят из вашего предвыборного штаба пока нет?
— Без комментариев.
— А вам не жаль средств, потраченных на этих бездельников? Право слово, Валентин Рудольфович, вы же бизнесмен!
— Где-то теряешь, где-то находишь, это издержки бизнеса.
— А если я вам скажу, что не все еще потеряно? — Петровский подался вперед.
— Что-то изменилось со дня нашей последней встречи?
— Возможно.
— «Возможно» или «изменилось»?
Политтехнолог не ответил. Вместо этого просто кивнул своему помощнику в дорогом костюме.
— Вы позволите воспользоваться вашей техникой?
— Извольте.
Человек подошел к стойке аппаратуры, неспешно открыл молнию папки, вынул диск в тонкой коробке.
— Что это? — поинтересовался Валентин Рудольфович. Впервые, пожалуй, на лице его отразилось хоть какое-то подобие любопытства. Петровский вновь не удостоил его ответом.
Помощник, между тем, привычными движениями, легко ориентируясь в чужой бытовой технике, пристроил диск в плейер, нажал несколько кнопок на пульте.
Все присутствующие уставились на экран — все, кроме Петровского. Он с хищным выражением наблюдал за реакцией хозяина дома. Он, разумеется, уже изучил вдоль и поперек видеозапись, которую сейчас предстояло увидеть рыбному магнату, и ему не терпелось узнать, как воспримет ее потенциальный протеже на выборах.
Реакция не заставила себя ждать. Когда пошли первые кадры, в глазах Хилькевича застыло удивление… через минуту сменившееся неподдельным азартом, даже возбуждением. Так неопытный рыбак, отчаявшийся поймать за день хотя бы хиленького окуня, вдруг почуял, как на крючке бьется крупная добыча.
Запись длилась примерно четыре минуты. Помощник политтехнолога нажал кнопку «стоп». В гостиной повисла тишина. Петровский не торопил события.
— Откуда у вас это? — нарушил молчание Хилькевич, задумчиво потирая подбородок.
— Это важно?
